Четыре дня – с 6 по 9 июня 2016 года – в Геленджике Краснодарского края работал XVII Международный зерновой раунд «Рынок зерна – вчера, сегодня, завтра». Крупномасштабное мероприятие проходило при поддержке Министерства сельского хозяйства Российской Федерации и администрации Краснодарского края.
На Раунд съехались 900 представителей (особо отмечалось, что нынче собралось рекордное количество участников) из 30 стран мира, в том числе из России, США, Великобритании, Германии, Франции, Швейцарии, Турции, Египта, ОАЭ, Латвии, Литвы, Украины, Казахстана и других.
По традиции Международный зерновой раунд «Рынок зерна – вчера, сегодня, завтра» торжественно открыл президент Российского Зернового Союза Аркадий Злочевский. Директор Департамента регулирования рынка, пищевой и перерабатывающей промышленности Министерства сельского хозяйства РФ Александр Сироткин поприветствовал участников международной встречи и зачитал поздравление собравшимся: «От имени министерства и от себя лично приветствую участников, организаторов и гостей форума! Производство зерна всегда было и остается стратегически важным направлением отечественного АПК. Вопрос регулирования данного рынка всегда находятся в центре внимания, требуют постоянного взаимодействия сельхозтоваропроизводителей, общественных объединений, отраслевых союзов и представителей власти всех уровней. В рамках программ ускоренного импортозамещения и продовольственной безопасности мы имеем отличные показатели, но останавливаться на достигнутом нельзя. Мы имеем перед собой новые задачи и успешно достигаем их. Ваше трудолюбие, инициативная преданность своему делу, профессионализм и самоотдача всегда будут служить залогом устойчивого развития сельского хозяйства.
За семь лет Международный зерновой раунд зарекомендовал себя как достойная площадка для плодотворного взаимодействия представителей власти, агробизнеса, обмена опытом с зарубежными коллегами и налаживании международных связей. А также обсуждения наиболее важных вопросов развития аграрной промышленности. Уверен, что и нынешний форум пройдет на высоком уровне и принесет несомненную пользу всем его участникам. Желаю вам успешной работы и всего самого наилучшего! Министр сельского хозяйства РФ Александр Ткачев».
О барьерах и не только
По традиции Раунд продолжился выступлением вице-президента Российского Зернового Союза Александра Корбута. Именно он открыл первую сессию форума, которую назвали «Экономический кризис». Свое вступителное слово он посвятил особенностям развития агропродовольственного сектора, государственному регулированию рынка зерна, приоритетам и инструментам государственной программы развития сельского хозяйства и путям поддержки зернопроизводителей.
Выступая, вице-президент подчеркнул, что текущий год был разным и сложным. В этом году переживали последствия девальвации рубля, переживали проблемы, происходящие в экономике. Глубокое очередное падение инвестиционной активности, и глубокое падение доходов населения, которое, как сказал Александр Корбут «вообще-то для нас принципиально важно. Ведь население – это едоки нашей продукции».
– Мы слышали постоянно о том, что необходимо снизить административные барьеры, – заметил выступавший. – А после этого вводилась плата на большегрузы, «Платон» и многое другое. Мы слышали постоянно о том, что экспорт зерна – это замечательно и результат прекрасен, но при этом сохранялась пошлина. То есть год был весьма разнонаправленный.
Вот и министр сельского хозяйства РФ сказал, что позитив есть. Да, рост продуктивности и объемов в отрасли сумасшедший. Все замечательно в этой части. Рекордная прибыль с учетом субсидий – 356 млрд рублей. Два года рост прибыли – тоже очень хорошо. Правда, с моей точки зрения, 50‑60 процентов этого роста прибыли связаны с девальвацией рубля и ростом потребительских и закупочных цен. Но в любом случае эта прибыль дала возможность активно закупать и технику, и удобрения. Последних под эту посевную кампанию купили больше, чем в прошлом году.
Но у нас есть и другие картинки. Посмотрите процентные доходы. Вообще-то сумма приближается к объемам всей господдержки по всей отрасли. Хотя кредиты получает лишь четверть производителей. А как получают – это вообще другой вопрос.
Инвестиции. Эта вот загогулина, которая с 2011 году устойчиво идет вниз. И говорит о том, что проблемы в отрасли накапливаются. То, что мы имеем позитивный результат – это итог, созданный ранее инвестиционной платформой развития. И чиновники от сельского хозяйства по инерции всегда об этом забывают, когда отчитываются об успехах.
Экспорт–импорт. Конечно, санкции, ответные меры и изменение доходов населения привели к тому, что импорт резко уменьшился. Экспорт уменьшился тоже, но остается на высоких показателях.
Далее в своем докладе вице-президент Зернового Союза нарисовал совсем не радужную куртину состояния российского сельского хозяйства. Его тревожит тот факт, что в стране идет стабильное суммарное снижение поддержки отрасли. И в подтверждение привел такие цифры: прирост продукции в сельском хозяйстве составил 3,5 трлн рублей, и только сельхозпредприятия (отчетность КФХ и ЛПХ не в счет) дали в него 1,850 трлн рублей, а объем господдержки составил 3,97 трлн рублей. Вот и получается, что валовая продукция выросла меньше, чем объем господдержки. Кроме того, подметил А. Корбут, если внимательно посмотреть, то оказывается, что каждый шестой рубль государственных вливаний в отрасль уходит на управление и контрольно–надзорные функции. Не шатко, не валко идет и техническая модернизация.
«Принуждение к счастью»
Не оставил своим вниманием руководитель Зернового Союза и агрострахование или, как он образно назвал его, «принуждение к счастью». Давление в этой части на сельхозпроизводителей оказывается колоссальное, но они «голосуют» за эту идею застрахованными площадями, которых ничтожно мало. В подтверждение А. Корбут привел такие показатели. С 2009 года, когда и началось агрострахование, сумма страховых взносов составила более 68 млрд рублей, бюджетные субсидии – 27,6 млрд. При этом страховое возмещение равнялось чуть более 20 миллиардам. В первые годы этой кампании страховщики убеждали, что для больших выплат им нужно якобы «накопить жирок». И вот жирок уже есть, в выплаты из года в год даже сокращаются. Получается, что через несколько лет страховщики выйдут на ноль, а затем уже сельхозпроизводители будут им выплачивать премии.
По мясу
Александр Корбут особо остановился на новой отрасли российского сельского хозяйства – мясном скотоводстве. Даже сказал, что участники новшества орденов достойны, но не загнали ли мы себя в ловушку? Смогут ли россияне, чьи доходы падают, покупать мясо по цене от 400 до 2 000 рублей за килограмм? Может быть, тогда лучше мясо птицы? Ведь мясное скотоводство в самой стране имеет ограниченный рынок сбыта, да и на внешний рынок, несмотря на хорошую работу в этом отношении минсельхоза, входы ограничены.
Инвестиции
Говорил вице-президент о необходимости развития, и о необходимости следить, если инвестирование начато, то оно должно быть четко зафиксировано и продолжено, о недопущении повторения ситуации, когда ряд проектов и компаний не субсидировали, поэтому они просто прекратили свое существование.
Как анекдот рассказал руководитель Зернового Союза о своей недавней находке в Интернете: руководство минсельхоза одной из республик заказало работу по выведению засухоусойчивых семян пшеницы в условиях изменения климата. «Душа радовалась, – делился с участниками форума А. Корбут. – Но посмотрел – а сдача работы – ноябрь 2016 года. Это что ж за сорт можно вывести за 5‑6 месяцев?».
В завершение своего обзора экономической ситуации в сельхозотрасли, выступавший заметил, что жизненно необходимо отказаться от политики сдерживания цен на все виды сельхозпродукции. Та цена, говорил он, которую формирует рынок и производители–аграрии – объективна и достойна. И в этом случае они, да те же зерновики, получат 20‑25 млрд рублей дополнительных ресурсов. И не нужна тогда будет господдержка и слезы о том, что все у нас плохо.
Затем он передал слово главному экономисту – управляющему директору ЗАО Сбербанк CIB Евгению Гавриленкову, который выступил с докладом «Российская экономика: адаптация к «кризису» на фоне неоднозначной статистики». Участники приняли к сведению его информацию, так как ничего нового из него не услышали.
От интервенции до пошлины
Особый интерес вызвал доклад Александра Сироткина – директора Департамента агропродовольственного, промышленного и перерабатывающего рынка Министерства сельского хозяйства РФ. Он рассказал участникам Раунда относительно механизма разработки пошлины на зерно и заверил, что наболевший вопрос будет решен к концу года. Но об этом чуть ниже.
Вот на чем представитель Минсельхоза РФ остановился в своем докладе:
– Вот уже семнадцать лет подряд, начиная с самого первого форума, мы, собравшись на Раут, решаем вопрос регулирования рынка. Основным инструментом по–прежнему остались закупочные интервенции, но к ним добавилось использование вывозной таможенной пошлины.
В ходе интервенций в Министерстве сельского хозяйства РФ в октябре 2015 года на 12‑15 процентов были увеличены предельные закупочные цены на зерно. Кроме этого, была установлена его единая стоимость в европейской и азиатской частях страны. Общий объем закупки составил 1 млн 770 тысяч тонн на сумму 18 млрд рублей. В интервеннационный фонд закупалось преимущественно продовольственное зерно. Общий объем интервеннационных запасов страны составляет сегодня 3,3 млн тонн на 29 млрд рублей.
Министерство сельского хозяйства РФ разработало и направило на согласование в федеральные органы исполнительной власти условия подготовки и обратного выкупа зерна урожая 2015 года. Кроме того, в правительство ушли предложения по направлению зерна из этого фонда в районы, пострадавшие от климатических условий – Сибирь и Дальневосточный округ.
На сайте Минсельхоза России размещен приказ о предельном уровне цен на урожай 2016 года при проведении закупочных интервенций. Цены на пшеницу 3, 4, 5 класса и продовольственную рожь остались на прежнем уровне. Фуражный ячмень повысился в цене до 8 тысяч рублей за тонну, на кукурузу – до 7 900. При проведении закупочных интервенций особо будут учитываться возможности по хранению зерна в регионах. Известно, что в ряде субъектов федерации существует дефицит элеваторных мощностей.
Как известно, в целях устойчивого функционирования зернового рынка и предупреждения резкого роста цен по решению правительства страны с начала текущего зернового сезона применяется вывозная таможенная пошлина. Сезон 2014/15 годов закончился на достаточно высоком уровне мировых цен. Например, средняя цена продовольственной пшеницы достигла 230 долларов за тонну. И тогда правительство РФ приняло упреждающее решение об установлении пошлины с июля 2015 года.
Что же произошло на рынке? В июле-сентябре прошлого года курс доллара увеличился на 25‑26 процентов, что позволило обеспечить доходность зерна. Несмотря на массовое поступление нового урожая, цены даже на европейской части страны не упали. В октябре минувшего года была проведена корректировка формулы пошлины.
Применение комплекса мер по регулированию рынка позволило не допустить роста цен на основные зерновые культуры. Стоимость продовольственной пшеницы 3 класса с 1.07.2015 года по 1.06.2016 года увеличилась на 15 процентов, 4-го – на 16, фуражной пшеницы 5-го класса на 19 процентов.
Что год нынешний готовит
По словам Александра Сироткина, предварительный прогноз на сезон 2016/17 гг. оптимистичен – ожидается сбор урожая 104 млн тонн. А при сочетании благоприятных климатических условий урожай может быть и выше. Минсельхоз РФ при корректировке ввозной пошлины будет учитывать влияние объема производства зерна, уровень мировых цен и динамику курса валют.
Использование сочетания действующего механизма таможенного регулирования и проведения закупочных интервенций – достаточно эффективный механизм, считают в министерстве, для того, чтобы избежать резких изменений на внутреннем рынке. Все-таки приоритетная задача Минсельхоза России, подчеркнул А. Сироткин, – гарантированное обеспечение внутреннего потребления. В то же время, именно увеличение экспорта должно стать основным драйвером производства, убеждал участников Зернового Раута он.
Министерство, как известно, по поручению президента РФ В. Путина до 1 апреля нынешнего года должно было разработать долгосрочную стратегию развития зернового комплекса. К этой деятельности были привлечены эксперты, представители бизнес–сообщества.
Основной задачей стало создание такой модели, которая позволит четко спрогнозировать развитие АПК, учтет все острые проблемы современного российского сельского хозяйства. Особое внимание уделили мерам господдержки. Поручение выполнено, и документ направлен в органы исполнительной власти. А задача перед аграриями стоит непростая: к 2030 году валовой сбор зерновых должен составить 130 млн тонн.
Кто главный выгодополучатель?
После прозвучавшего доклада прозвучало много острых вопросов к представителю агроминистерства. Тон задал модератор первой сессии Зернового Раута и вице–президент Зернового Союза Александр Корбут. Он поинтересовался судьбой вывозной пошлины, о которой так много разговоров. И рассказал, что один из заместителей министра (фамилию не стал называть) ранее пообещал и взялся посчитать и оценить эффект от ее введения. И вот теперь пора узнать, так какой результат дала эта пошлина и влияет ли она на снижение цены на хлеб, учитывая, что цена зерна в хлебе незначительна, также как и в кормах. Кто стал выгодоприобретателем этого нововведения? И сколько потеряли на этом зерновики–сельхозпроизводители? Вот ответ А. Сироткина:
– Сельхозпроизводители не потеряли – вот что главное. Они, может быть, и не приобрели, но не потеряли.
С этим утверждением не согласился вице-президент Зернового Союза, встав на сторону аграриев, которые, по его словам, очень даже потеряли, и даже призвал в свидетели этого участников Раунда, обратившись к залу. (Зал красноречив промолчал: «Мол, что тут говорить, убытки налицо»). Но спорить открыто с Минсельхозом никто не решился.
– С введением пошлины, – продолжил А. Корбут, – возникла непрогнозируемость ее действий, несогласованность, которая тянулась до последнего периода. Да, действительно, цены на зерно стали сдерживаться. Соответственно, вместо определенной суммы люди получили меньше, и не только за пшеницу. Удержание цен на нее непременно ведет к удержанию стоимости и другой сельхозпродукции. Цены, что называется, придавились, следовательно, дополнительный доход аграрии не получили. Но потерю никак не компенсировало государство.
– Однако, – парировал Сиротин, – об эффекте судить еще рано, так как механизм пошлины должен быть хорошо разработан, должна быть полная определенность.
Меч висящий хуже свистящего
И снова слово взял Александр Корбут:
– Так год прошел с введения пошлины! Понимаете, меч, висящий над головой, хуже того, который свистит. Потому что от свистящего еще можно увернуться, а который над головой – опасен – в любой момент эту тоненькую ниточку – чик! И все закончится. Это непрогнозируемо.
И все-таки А. Сиротин призвал выводы делать позже – в сентябре-октябре нынешнего года.
– Так сколько же рубликов недополучили сельхозпроизводители с тонны? – вопрошал снова неугомонный Корбут. – Я думаю, рубликов так на 200 и считать с 45 млн тонн!
Его неожиданно поддержал молчавший до этого президент Зернового Союза России Аркадий Злочевский:
– Вы еще скромно посчитали! Надо определить суммарный эффект. Во–первых, пошлина сама по себе вернула дисконт на причерноморское зерно, от которого мы избавились, что само по себе прискорбно. Более того, до пошлины мы даже стали получать премию, поскольку реально наши отгрузки качественнее, чем французской пшеницы, которая грузится в Руане, и это стало отражаться в цене. Пусть 2‑3 доллара стоила эта премия, но мы ее получали.
Тут прозвучала реплика Александр Корбута:
– Ничего себе, на 25 млн тонн возьмите по 2‑3 доллара… это хороший кусок пирога.
После чего Злочевский досказал свою мысль:
– И плюс еще дисконт, который мы потеряли и будем еще терять до тех пор, пока пошлина сохранится. Но основные потери в зерновых карманах сельхозпроизводителей совсем не в этой сфере – они в сфере экспорта. В сфере влияния пошлин на внутреннюю цену. Вот где собака зарыта.
Цены на зерно росли динамично, и чтобы их остановить пошлина и ввелась. Между тем, мы отслеживали, когда же цена сама остановиться? И это произошло на уровне 12 300 рублей за тонну – естественный уровень. А их, цены, тормознули на уровне 10 500. Вот эта разница – заслуга пошлины. Исключительно. Это те деньги, которые вынули из кармана крестьянина, так как на экспортерах это не отразилось совершенно, а повлияло на закупочные цены. И это очень болезненная вещь – это же тот потенциал, который потом не вложили в производство. А следствие – снижение темпов роста.
Решение о введении пошлины было ошибочным. И я говорил об этом в момент его проработки, на всех уровнях и публично. Уже видны потери, а ведь это только второй сезон после введения пошлин.
Когда регионы сдали планы, сразу же бросилось в глаза, что повсеместно стали сокращать площади под пшеницу и увеличивать под масличные культуры и кукурузу.
Но убедить Минсельхоз в ошибочности мне не удалось. Отдельных чиновников получилось. Хотя вопрос–то нужно задать иначе: не удалось ли мне, а удалось ли рынку убедить министерство? А ведь весь рынок против этой пошлины, весь рынок страдает.
(Здесь из уст представителя ведомства Ткачева прозвучало сообщение, что примерно в середине июля теме ввозной пошлины будет посвящено отдельное совещание в Минселхозе РФ. Предсказать его результат, чья возьмет – экономическая ли, политическая ли – не взялись участники форума).
И опять в дискуссию вступил Александр Корбут:
– Я прочитал последнюю редакцию «Стратегии развития…» и там в первой же части посыл – драйвер развития зернового производства – экспорт. Так в этом случае надо ставить единственный вопрос – отстаньте от экспорта, снимите ограничения, снимите административные барьеры, снимите поборы.
Не будет у вас урожая в 130 млн тонн зерна, потому что люди утратят веру. Если Злочевский все-таки прав, и потеряли на пшенице 1‑1,5 тыс. рублей за тонну, то при ее продаже недополучили около 40 млрд рублей за тонну. А люди ведь тоже подсчитают. Крестьяне будут думать: «А зачем?». Мы исходим из одного посыла – хлеб должен быть дешевым. А хлеб не дешевеет, независимо от всего государственного регулирования.
Потребительские цены на мясо снижаются. Но все наше животноводство – это импортозависимая отрасль. Единственное, на что крестьянин может хоть как–то повлиять – это корма, то есть зерно. А вы режете курицу, которая несет золотые яйца, ради той курицы, которая пока еще обещает.
И надо определится в конце концов: мы собираемся стать экспортноориентированной страной? А я скажу: мы вынуждены ей стать, потому что мы маленькая страна, мы маленькое население и маленький потребительский рынок, но у нас много земли. Мы обречены быть великой аграрно–индустриальной державой. Но тогда бы должны поддержать экспорт, а не тормозить его всемерно.
Министерство сельского хозяйства РФ ориентируется на экспорт. Честь ему и хвала. Меня это искренне радует. Правда, связано это во многом с тем, что мясо девать некуда. Личное потребление в этом году, по данным Росстата, сократилось на 240 тонн, молока – на 1,5 млн тонн. Это крик души.
Далее дискуссию вновь продолжил директор Депарамента Александр Сиротин:
– При разработке «Стратегии развития зернового рынка» мы попытались подойти не с точки зрения политэкономии, а отталкиваясь от цифр. На это ушло полгода. Мы пытались просчитать, что же нужно зерновому комплексу? И какие административные барьеры конкретно, если уж мы о них говорим, нанесли урон и в чем они выражаются. Но никто не может нам точно сказать, какие они и в чем выражаются?
На этот вопрос тут же ответил Аркадий Злочевский:
– Один пример. Текущая стоимость, например, по операциям, которые необходимо производить экспортеру при сертификации зерна, складывается приблизительно в 20 млрд рублей в год. Это деньги, которые приходится доставать из кармана любому экспортеру и выкидывать на ветер. Это ли не барьер?
Давайте посмотрим, как идет процесс. Просто факты, которые говорят сами за себя. Росселхознадзор говорит нам об удвоении перечня карантинных объектов – с 84 до 178. Обосновывает это …присоединением в Крыму.
А как можно оценить в деньгах те штрафы, которые выставляет тот же Россельхознадзор при выявлении амброзии, не считая тех рисков, которых на самом деле большинство, когда от инспекторы просто откупаются? Это оценить в деньгах невозможно. Потому что мы не знаем, сколько этот откуп стоит.
Хотя знаем, что он есть. В карантинной Конвенции четко сказано, что карантинным называется объект, который несет в себе угрозу распространения. А если это амброзия, распространенная поголовно во всех территориях, где она имеет жизнеспособность. Ее нет только там, где она расти не может, например, в Антарктиде.
Разве это не барьер? Россельхознадзор приходит на территорию завода, даже не имеющего отношения к выращиванию зерна, скажем на мукомольный завод – перерабатывающее предприятие. Но Россельхознадзор пришел и выписал штрафы. И что делать заводу?
– Согласен, есть проблемы, которые тянутся много лет, – отвечал на это А. Сироткин. – Но задача нынешней команды Минсельхоза переломить эту ситуацию. И, мне кажется, пока преждевременно обвинять ее в бездействии.
С этим не мог не согласиться Аркадий Злочевский, признав, что ситуация меняется. Например, уже есть технический регламент на корма. Здесь Минсельхоз явно развернулся в сторону рынка. Есть уже решения по ограничению амбиций некоторых органов. Налажено взаимодействие с Зерновым Союзом, хотя ранее был другой характер взаимоотношений. Но слышать мало, надо еще и прислушиваться. Потому и идет разговор на Раунде, чтобы посмотреть на итог, как сработала пошлина и сделать правильные выводы. Не принимать больше ошибочных решений. Чем меньше ошибок на старте, тем легче потом жить и исправлять ничего не надо.
– Мы согласны абсолютно, подвел итог Александр Сироткин.
Мало техники и элеваторов в Отечестве
Затем с кратким обзором текущей деятельности выступил директор по производству и коммерческой деятельности АО «Объединенная зерновая компания» Алексей Чемиричко и ответил на вопросы руководителей Раунда.
Более пространным было выступление первого заместителя генерального директора АО «Росагролизинг» Людмили Придановой:
– Основная проблема, о которой бы хотелось сказать и которая по-прежнему остается нерешенной – это нехватка энергонасыщенной, высокоэффективной техники и нехватка мощностей для хранения зерна и его транспортировки. Для обработки пашни в стране необходимо, минимум, 15 тысяч тракторов. В то же время наши производители, которых не так много, потенциально могут выпустить, максимум, 2,5 тысячи единиц в год.
Наш институт развития, который вроде бы и не институт, а коммерческая организация, но действующая вне рыночных условий. Вот такая интересная ситуация. Но все равно мы должны заказывать технику только у отечественного производителя сельхозмашин. И только в случае, если в стране нет аналогов, можем обратиться за рубеж.
Та же ситуация и с комбайнами. В зале есть производители и того, и другого. Они эту ситуацию хорошо знают.
Что позитивного могу сказать? Невзирая на все трудности, и то, что наш акционер не вносит денег в последнее время, только обещает, мы сохраняем объемы и закупок, и поставок. И самое главное, сохраняем наши рыночные условия. То есть удорожание – это треть процента в год. Это наша ставка вознаграждения, которая насчитывается на остаток платежей, поэтому чем дальше, тем она меньше. Грубо говоря, при поставке трактора 82-го за 10 лет мы зарабатываем 10 тысяч рублей на всю компанию.
Вы понимаете, при такой ситуации без дополнительного финансирования со стороны нашего основного акционера – Российской Федерации – работать трудно. Но мы будем продолжать работать и сохранять все наши ставки. Единственное, что мы собираемся увеличить – это маржу по животноводству. Хотя, как вы знаете, это высокорискованный и самый трудноокупаемый сегмент нашего рынка. В остальном мы остаемся на тех же условиях.
Кроме того, стараемся расширить строительство и ввод мощностей по хранению зерна. Наиболее оснащены элеваторами Северо-западный и Дальневосточный округа. В остальных – большая нехватка. Особенно в Южном и Северо-Кавказском – основных зеропроизводительных регионах.
У нас есть достаточно надежные и проверенные отечественные партнеры по строительству элеваторных мощностей. Мы готовы оказать всяческое содействие по введению и «под ключ», и с ограничением по срокам. То есть работа с нами, все–таки, выгоднее, чем получение банковского кредита. Здесь уже не раз говорилось, что сегодня сельхозпроизводители закредитованы. Основные субсидии, которые они получают на выплату банковских процентов, вряд ли являются эффективной мерой.
На этом первая сессия Зернового Раунда была завершена, и ее модератор – вице-президент Российского Зернового Союза Александр Корбут сердечно поблагодарил всех.
фото Евгении ДУБ
