Закон о рыболовстве вызвал споры среди специалистов.
В июле этого года в силу вступили многострадальные поправки в Федеральный закон «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов». Поправки разрабатывались не один год, но за всеми нюансами разработчикам уследить не удалось. Потому что и противники законопроекта не сидели, сложа руки.
Безусловно, законопроект внес в отрасль инновационные изменения, призванные реанимировать рыболовецкий флот РФ посредством выделения «инвестиционных квот», избавиться от квотных рантье, из-за паразитизма которых рыбопромышленникам не удавалось выиграть битву за справедливую цену на рыбу. Также был продлен исторический принцип распределения квот с 10 до 15 лет, что дает рыбакам большую уверенность в завтрашнем дне, а минимальный порог освоения квоты увеличен с 50 до 70 процентов. Казалось, порядок и понятные всем правила игры в отрасли установлены.
И дело не в том, что разработчики закона допустили какие-то серьёзные ошибки, из-за которых отрасль не сможет нормально развиваться. А в том, что в объёмном тексте ФЗ сохранились некоторые пункты и подпункты, которые противоречат новым поправкам. Министерство сельского хозяйства выявило одну такую нестыковку, из-за которой очень важная поправка, касающаяся прибрежного рыболовства, не может нормально работать.
В законопроекте было предложено ограничить возможность заморозки рыбы на судах прибрежного лова. В действительности, смысл в этом есть, поскольку именно прибрежное рыболовство предполагает поставку на берег свежей рыбы, ее отгрузку на береговые перерабатывающие предприятия, а по факту, рыбу замораживали на борту и в огромных количествах отправляли на экспорт – легкие деньги. А чем питается население страны, в чьих водах эта рыба вылавливается, сколько люди за это платят – все равно, пока карман полон.
В итоге, первая статья, содержащая основные понятия, которые используются во всём тексте закона, противоречит сама себе. Так, пункт 10.1, который удалось обновить, гласит: «прибрежное рыболовство – предпринимательская деятельность по поиску и добыче (вылову) водных биоресурсов, транспортировке, хранению уловов водных биологических ресурсов, а также рыбной и иной продукции из водных биоресурсов, если ее производство на судах рыбопромыслового флота предусмотрено настоящим Федеральным законом, и выгрузке уловов водных биоресурсов в живом, свежем или охлажденном виде в морские порты Российской Федерации…» А в третьем абзаце пункта «в» части 8 статьи 1 ФЗ от 3 июля 2016 года № 349-ФЗ (это как раз последние поправки) сохранилась противоречивая формулировка, не ограничивающая возможность заморозки.
Конечно же, данное противоречие нельзя назвать случайностью. Некоторые деятели отрасли возопили, что не готовы отказаться замораживать рыбу на борту – якобы это разорит их, чем надавили на жалость, и голосование конкретно по поправкам, касающимся этой темы, прошло в их пользу.
Но теперь ведомство Александра Ткачева опубликовало законопроект об изменении данной формулировки, и если его, наконец, примут, будут созданы лучшие условия для развития береговой переработки, снизится экспорт сырья, и мы еще на шаг приблизимся к адекватным ценам на рыбную продукцию.
Несмотря на очевидный законотворческий прогресс, закон о рыболовстве остается далеко не идеальным и требует доработки. Тем не менее в этом направлении предпринимаются определенные меры, и, возможно, через какое-то время подобных несоответствий в нем не останется, и он приобретет вид законченного документа. Однако вопрос о том, когда именно это произойдет, остается открытым.
