Потребление минеральных удобрений российскими сельхозпроизводителями постепенно растёт, но всё ещё сильно отстаёт от высокоразвитых аграрных экономик мира. Несмотря на то, что агрохимическая промышленность России способна удовлетворить потребности отечественного сельского хозяйства, большая часть продукции химпредприятий уходит за рубеж. Как направить основные потоки на внутренний рынок и что мешает российским аграриям интенсифицировать производство, обсуждали в конце мая на VI Всероссийском Агрохимическом Форуме в Сочи.
Новое на рынке удобрений
Агрохимическая отрасль России, вопреки кризисным явлениям в экономике, в 2015 году продолжала развиваться и даже запустила несколько новых производств минеральных удобрений. Импортозамещение в этой сфере не было столь актуальным, как в сельском хозяйстве, поскольку в стране выпускается достаточно собственных удобрений. Однако некоторые их виды ввозились из-за рубежа, а теперь мы научились их делать сами.
Ярким примером такого импортозамещения в агрохимии стал запуск производства монокалийфосфата на Гидрометаллургическом заводе, расположенном в регионе Кавказских Минеральных Вод, у подножия горы Бештау. Это предприятие стало генеральным спонсором агрохимического форума в Сочи, и право первого выступления было предоставлено генеральному директору ОАО «ГМЗ» Александру Паршину.
Он напомнил, что история ГМЗ уходит корнями в послевоенные советские годы. Выпускать минеральные удобрения там начали в 1967 году. В 1981 году впервые в СССР на заводе было освоено производство диаммонийфосфата из экстрационно-фосфорной кислоты. В 1998 году в городе Лермонтове запустили производство моноаммонийфосфата, в 2000 году – выпуск медного купороса.
В прошлом году предприятие совершило прорыв и выпустило на рынок сразу три новых продукта: монокалийфосфат, сульфоаммофос и аммофос марки 12:39. Этому предшествовало активное техническое перевооружение предприятия. С момента приватизации завода в 2008 году, было заменено или отремонтировано 1,5 тыс. наименований оборудования, что позволило начать выпуск новых видов продукции. Существенную роль сыграли государственные гарантии на 2 млрд рублей, выделенные «ГМЗ» на конкурсной основе.
[dg columns=»1″ attachment_pg=»false» new_window=»true» paginate=»true» ids=»15890″]
Гордостью предприятия стал выпуск монокалийфосфата, который в России не производится больше нигде и до декабря 2015 года закупался за границей. Между тем, это ценное удобрение для тепличного хозяйства. Мощности лермонтовской линии по его производству позволяют закрыть потребности всей России и столько же по объёму экспортировать за рубеж.
Особенностью продукции ГМЗ является её экологическая безопасность. Монокалийфосфат используют в пищевой промышленности, в частности в качестве кормовой добавки для домашних питомцев. Диаммонийфосфат российского производства используют для очистки виноматериалов в Испании, Италии, Франции, для очистки текилы – в Мексике.
Продукция ставропольского завода поступает в 40 стран мира, включая Израиль и арабские страны. Специально для них она была сертифицирована как кошерная и халяльная!
«Потребители довольны, а мы ориентируемся на потребителя во всём: в качестве, в упаковке, транспортировке, ассортименте», – подчеркнул гендиректор ГМЗ.
Конкуренция нарастает
Ещё одним примером успешного развития в непростые годы стала реализация проекта по комплексному производству аммиака, метанола и гранулированного карбамида в Татарстане.
Как рассказал генеральный директор ООО «Менделеевсказот» предприятия Фирдис Абдрахманов, первые партии товара новым заводом «Аммоний» были выпущены в 3 квартале 2015 года. «Мы начинали строительство с нуля, и это один из немногих проектов в мире, который завершили в срок и уложились в заложенную сумму», – подчеркнул он.
Завод намерен закрыть все потребности Татарстана в аммиачной селитре и «приучить» селян к использованию гранулированного карбамида, который пока что идёт, в основном, на экспорт.
[dg columns=»1″ new_window=»true» ids=»15891″]
В дальнейшем в республике планируется построить ещё один такой же по мощности завод. Фирдис Асхатович уверен, что его продукция будет востребована, как в России, так и в мире, поскольку потребности в удобрениях неуклонно растут.
Эту уверенность разделяет и заместитель коммерческого директора «СДС «Азот» г. Кемерово Сергей Альбрехт, по словам которого ни одно предприятие, выпускающее удобрения в России, не является убыточным. «Если не брать в расчёт тот период, когда «Менделеевсказот» работал и покупал аммиак, – добавил он. – Вот тогда они находились в тяжелейшем положении».
По прогнозам Сергея Николаевича, в этом году рынок минеральных удобрений будет «достаточно конкурентным», и производителям надо думать, как выгодно продать удобрения, когда основным фактором, влияющим на цены, является соотношение рубль-доллар. Любой скачок курса приводит автоматически к качелям по ценам, которые ни один аналитик не может прогнозировать.
[dg columns=»1″ new_window=»true» ids=»15892″]
«СДС «Азот» с 2012 года производит азотно-магниевые удобрения. Это связано с защитой предприятия от спекуляций его продукцией. Дело в том, что для сельхозпроизводителей «СДС «Азот» удерживал низкие цены, и этим старались воспользоваться промышленные предприятия, стремясь снизить себестоимость производства взрывчатых веществ. Поэтому было принято решение добавлять магний, который не позволяет получать качественную взрывчатку.
Теперь Сибирь и Дальний Восток получают «обезвреженную» селитру, а чистый продукт отправляется лишь в Южный федеральный округ. Это, по признанию Сергея Альбрехта, – «самый большой конкурентный рынок потребителей, и здесь присутствуют абсолютно все производители с широкой линейкой минеральных удобрений». В отличие от ЮФО, Сибирь и Дальний Восток почти не вносят минеральные удобрения. Общее потребление этих регионов составляет от 150 до 200 тыс. тонн удобрений.
Относительно ценовой политики производителей удобрений Сергей Николаевич заявил, что снижение цен, которого добивается правительство, на себестоимости зерна практически не скажется. Он также отметил, что самым дешёвым карбамидом в России является продукция Тольяттинского азотного завода, призвав представителей этого предприятия «поработать над рынком и уровнем цен».
С экспорта – на внутренний рынок
Эксперты информационно-аналитического агентства «Маркер Групп», которое ежегодно организует Всероссийские агрохимические форумы, отмечают стабильный многолетний рост потребления минеральных удобрений в России. Общий объём потребления в 2015 году составил 6 млн тонн.
Активнее всего, по данным эксперта «Маркер Групп» Глеба Иваницкого, росли продажи аммиачной селитры, КАС и аммофоса. Доля NPK, напротив, с 2007 года сократилась на 7 %.
«Лидирующую позицию в структуре рынка сохранила аммиачная селитра, доля которой осталась на уровне 60 %, – подчеркнул Глеб Александрович. – Доля NPK составила 21 %, доля аммофоса 11 %, КАСа – 4 % КАС, хлористого калия и карбамида – по 2 %».
Производство аммиачной селитры растёт вслед за внутренним потреблением. А вот экспорт сократился за три года на 3 %. Больше половины этого продукта направляется в агропромышленный комплекс страны.
[dg columns=»1″ new_window=»true» ids=»15893″]
В отличие от аммиачной селитры, карбамид является экспортно-ориентированным продуктом. Однако доля его экспорта в последние два года снижается, а внутреннее потребление растёт, правда, за счёт закупок промышленных предприятий.
NPK в последние 3 года тоже демонстрирует переориентацию с внешнего на внутренний рынок. А вот аммофос на внутреннем рынке потребляют в тех же объёмах на фоне роста экспорта на 20 % за три года.
Меньше в России стали выпускать хлористого калия в связи с сокращением производства «Уралкалия». Впрочем, на российском рынке его потребляют в основном промышленные предприятия.
Говоря о географии распространения российских удобрений, Глеб Иваницкий обратил внимание, что несмотря на санкции, экспорт азотных удобрений в станы Европы вырос на 9 % и составил 3 млн т в год. Увеличились и поставки в Северную Америку. А вот интерес Африки и Азии к азотным удобрениям, судя по сокращению поставок, упал.
Половину российского экспорта по азотной группе занимает карбамид. В последнее время активно растут поставки КАС за границу.
Для NPK и аммофоса основным рынком сбыта являются страны Западной и Восточной Европы, которые покупают до 46 % удобрений этой группы. Доля Ближнего Востока и Азии составляет 28 %. 21 % экспортируется в Северную и Южную Америку. Общий объём экспорта составляет 9 млн т.
Хлористый калий из России больше всего закупают страны Юго-Восточной Азии. Растёт также доля поставок в Северную и Южную Америку.
Цены на удобрения в рублёвом эквиваленте после обвала рубля в декабре 2014 года резко выросли, но с февраля 2016 года, в связи с усилением национальной валюты, наблюдается их снижение. В долларах цены постепенно снижались с февраля 2012 года до февраля 2015 года. Затем произошёл скачок цен, который эксперт объясняет отложенной реакцией на серьёзное падение курса рубля. «Но уже с мая 2015 года цены вновь продолжают снижаться», – отметил Глеб Иваницкий.
Российские цены, по его мнению, отражают долларовую стоимость продукции по курсу валют. При этом внутренняя цена на аммиачную селитру сохраняется в среднем по году на 10‑15 % ниже мировых котировок.
«На текущий момент показатели почти сравнялись, но на это повлиял теперь уже укрепляющийся курс рубля. К июню мы можем ожидать продолжение снижения внутренних цен», – предсказал эксперт «Маркер Групп». Он подчеркнул, что в этом году наблюдается «существенный рост продажи удобрений». Причем покупают их теперь не в период пикового спроса, а заранее. Видимо, сельхозпроизводители создают запасы, и к сезону закупок темпы продаж могут снизиться.
«Потребность в минеральных удобрениях в России продолжает расти большими темпами по всем группам удобрений, – заключил эксперт. – При этом сама структура рынка обладает низкой динамикой. Как и прежде, основными продуктами на внутреннем рынке являются селитра и NPK. Соответственно, растёт значение российского АПК для производителей удобрений».
А что там у украинцев?
Такой же анализ рынка, но для Украины провёл директор «Маркер Групп» Сергей Писоцкий.
Оказывается, несмотря на все заградительные пошлины, импорт российской продукции на украинский рынок растёт. К 15 году он составил 1,6 млн т, или 6 % от всего российского экспорта удобрений. Ёмкость украинского рынка сравнима с потребностями Сибири и Дальнего Востока, вместе взятых.
В 2014 году потребление минеральных удобрений на Украине сильно просело, но уже в 2015 году снова начался рост, обусловленный инвестиционными вливаниями. По словам Сергея Писоцкого, большая часть инвестиций на Украине вкладывается сейчас именно в АПК. Это вызвало вопросы в зале, поскольку не понятно, зачем развивать сельхозпроизводство в стране, которая собирается вступать в ЕС, где фермерам платят субсидии, чтобы они производили не больше определённого объёма.
[dg columns=»1″ new_window=»true» ids=»15894″]
Директор «Маркер Групп» признал, что Украина исчерпала квоту по поставкам сельскохозяйственной продукции за первый же квартал этого года. «Сейчас высказывается недовольство со стороны украинских агрохолдингов, которым некуда девать продукцию, но я думаю, что ответ на этот вопрос лежит в сфере политики», – отметил он.
Кроме того по его словам на Украине разрешены все препараты, которые только можно разрешить, и эта страна рассматривается западными компаниями как полигон для испытаний препаратов, запрещённых в ЕС. Что касается инвестиций, то они пришли в страну ещё в 14‑15 годах, когда сохранялись перспективы и надежды.
Структура украинского рынка удобрений сильно изменилась, в отличие от стабильной российской структуры. Если в 2007 году они были похожи, и около 80 % рынка приходилось на аммиачную селитру и NPK, то к 2015 году доля селитры составила всего 30 %, доля NPK – 20 %. Причём в эту цифру включается азотофосфат, который рассматривается как аналог аммиачной селитры.
АПК является тягачом украинской экономики, и вопреки всем трудностям, он показывает рост. Соответственно, растёт потребление удобрений. Но если до 2014 года украинская промышленность могла обеспечивать потребности сельского хозяйства, то сейчас без импорта удобрений страна не может обойтись. Это связано с остановкой заводов «Стирол» в Горловке и «Северодонецкий Азот», который работал на привозном сырье, и теперь может позволить себе выпуск селитры только весной.
«Единственный продукт, который демонстрирует избыточные объёмы производства, – это карбамид, – отметил Сергей Сергеевич. – Предприятия Одесский припортовый завод, «Азот» в Черкассах и «Днепроазот» обеспечивают внутренний рынок и могут экспортировать излишки».
По КАСу с остановкой «Стирола» черкасский «Азот» обеспечивает только половину потребности внутреннего сектора. По NPK Украина всегда зависела от импорта. «Сумыхимпром», по данным «Маркер Групп», работает лишь на половину мощности.
Ещё до событий на Украине украинская химическая отрасль стремительно теряла внешние рынки сбыта. К 2015 году на экспорт поставляются только карбамид и известковая селитра. Американский регион полностью потерян для украинского химпрома. Сократились поставки в Африку.
Российская селитра занимает 28 % из общего импорта этого продукта на Украину, российский карбамид – 25 %, КАС – 45 %. NPK из России занимает более половины украинского импорта, а аммофос – 92 %.
Из-за заградительных пошлин цены на удобрения на Украине стали выше российских, поэтому украинский рынок считается премиальным. Украинские власти с удовольствием бы вообще запретили российские удобрения, но пока нигде поблизости не нашли объёмов, в которых нуждается Украина.
Средняя Азия – территория перспектив
Среднеазиатские республики, в которых АПК также играет существенную роль в экономике, стараются обеспечить минеральными удобрениями себя сами. Их население бурно растёт. В Таджикистане, например, численность жителей с момента развала СССР увеличилась на 50 %. Население всех среднеазиатских республик уже приближается по численности к половине населения России. Всех их надо кормить, как отметил докладчик по этому региону, исследователь МБА Андрей Барбашин.
В Казахстане после снижения посевных площадей в конце 90-х годов идёт их увеличение. В остальных республиках спада не было. Там стали выращивать больше пшеницы и риса. Урожайность по основным культурам, кроме хлопка, выросла за 20 лет вдвое.
Урожай в Средней Азии можно собрать только на поливе, поэтому фактор удобрений там уходит на второй план. Тем не менее, поскольку регион богат месторождениями по всем трём необходимым сельскому хозяйству макроэлементам, то и производство удобрений там имеется.
[dg columns=»1″ new_window=»true» ids=»15897″]
«Большая часть мощностей досталась республикам с советских времён, – отметил Андрей Александрович. – Например, Кокандский суперфосфатный завод был основан в 1935 году. Но при этом в 2006 году Узбекистан построил и запустил новое производство NPK. Совместно с китайцами на самаркандской площадке выпускает 240 тысяч тонн в год. Туркмения диверсифицирует свои поставки в виде переработки газа на собственной территории. В 2005 году был построен завод «Тедженкарбамид», в 2014 году запущен «Марыкарбамид»».
Андрей Барбашин отметил тихую экспансию Китая в этот регион. Китайцы участвуют во всех проектах, модернизации инфраструктуры, строят цементные заводы, контролируют нефтяную промышленность и теперь завоёвывают область производства химических удобрений.
В Узбекистане и Туркменистане отрасль производства удобрений регулируется как госсектор, соответственно государство по фиксированным ценам поставляет сырьё, контролирует себестоимость, цены и объёмы поставок в АПК, что хорошо сказывается на нормах внесения удобрений. Казахские власти выделяют большие субсидии аграриям на покупку минеральных удобрений. При вступлении в ВТО срок отмены субсидий был отсрочен на 8 лет.
Помимо уже запущенных в 2000-е годы производств, в Средней Азии запланировано строительство новых заводов, хотя не все эти проекты, по мнению эксперта, жизнеспособны.
Электронное будущее торговли
Много внимания на форуме уделялось новым механизмам торговли природными ресурсами и продукцией аграрного сектора. О биржевой торговле газом рассказали заместитель исполнительного директора по рынку газа ЗАО «Санкт-Петербургская Международняа Товарно-сырьевая Биржа» Борис Чёрный
и управляющий директор биржи Алексей Рыжиков.
Биржа помогает формировать справедливые цены на сырьё, быстро перераспределяет ресурсы и обеспечивает сделкам гарантию. Сейчас она торгует нефтью, газом и лесостроительными материалами, но в дальнейшем может взять на себя и торговлю цветными металлами и минеральными удобрениями.
Правительство Российской Федерации поставило перед нею задачу сформировать российский эталон нефти, цены на который будут формироваться прозрачным для России способом.
[dg columns=»1″ new_window=»true» ids=»15895″]
Другой пример модернизации рыночных отношений – это электронные торговые площадки. Одну из них презентовал директор электронной торговой площадки IDK.ru
Юрий Белоусов. Её суть заключается в том, что участники рынка вносят в информационную систему объёмы, которые они хотят продать или купить, и цены, а компьютер находит самые выгодные сделки.
В 2007 году программисты разработали технологию быстрых аукционов, которая может уничтожить профессию менеджера по продажам, как в своё время развитие телекоммуникаций уничтожило профессию телефонисток. Впрочем, аудитория форума с такой перспективой не согласилась, поскольку все производители минеральных удобрений считают, что доверие на рынке можно заработать только при личном контакте.
Почему в России бесполезно наращивать урожайность?
«Не бывает большой аграрной экономики без реализации потенциала растений», – этим тезисом обозначил тему своего выступления генеральный директор ООО «Агроспикер» Виталий Шамаев.
Он сравнил валовой сбор зерновых и масличных культур в Китае, США и России. Если первые две державы производят зерна на 9 трлн рублей, то Россия лишь на 1,5 триллиона рублей. Размеры пашни у них в 2 раза больше, чем в России, а стоимость урожая выше в 5‑6 раз. Почему?
«Они раскрыли потенциал культур. У них средняя урожайность больше 5 т/га, у нас чуть больше 2 т/га», – отметил Виталий Анатольевич.
По объёму урожая нас можно сравнить с Аргентиной. Но наш каравай в 100 млн т стоит 1,5 трлн рублей, а аргентинский – 2,3 трлн рублей. Почему?
«Потому что у нас из 100 млн только 13 млн т маслосемян, а у них почти 60 млн т маслосемян – соя, подсолнечник, – объяснил эксперт. – Масличные стоят вдвое дороже на мировом рынке, поэтому у них урожай стоит на 50 % больше».
[dg columns=»1″ new_window=»true» ids=»15898″]
По данным Виталия Шамаева, на мировом рынке предложение по зерновым – в профиците, а по масличным – в дефиците. Точно так же в мире высокий спрос на шрот как основу белкового корма. Из всего этого следует однозначный вывод: России нужно развиваться как в направлении диверсификации производства, в сторону увеличения масличного клина, так и в направлении раскрытия потенциала урожайности культур.
Мировое потребление продукции АПК за четверть века выросло более чем на 1 млрд т, и этим удачно воспользовались Бразилия, Китай и США, увеличив своё производство более чем на 500 млн т. Россия за это время нарастила лишь – 25 млн, Украина – 29 млн.
Однако по прогнозам ФАО – сельскохозяйственной продовольственной организации при ООН, население планеты будет расти, и у человечества нет другого выхода, кроме интенсификации растениеводства. Можно, конечно, и дальше выпускать немного продукции по низкой себестоимости, но накормить все 7 млрд людей будет невозможно.
За счёт чего нарастили урожайность три ведущих аграрных державы мира? Как ни удивительно, немалую роль в этом сыграли российские удобрения. Оставляя себе лишь около 1,5 млн т, Россия помогает выращивать урожай другим странам!
«Зерновые и масличные – не что иное, как продукты переработки удобрений. Поэтому нам нужно свои ресурсы перерабатывать через свою пашню и поставлять на мировой рынок зерновые масличные. А сегодня мы поддерживаем конкурентов из других стран», – констатировал Виталий Шамаев.
Россия потребляет удобрений в среднем 15 кг/га, а Китай и Бразилия – от 100 до 300 кг/га, поэтому так разнится наша урожайность в сравнении с лидерами зернового производства. А из этого неравенства вырастает разница в доходности пашни. В развитых странах один гектар даёт более 1000 долларов, а в России – менее 500 долларов.
Под зерновые и подсолнечник, по данным Росстата, сельхозпроизводители вносят 40 и 25 кг/га удобрений соответственно. Больше всего кормят сахарную свёклу и кукурузу – около 100 кг/га. При этом многие сельхозпроизводители хотели бы увеличить потребление удобрений на 30‑50 %, но этому препятствует рынок, поскольку аграрный сектор несёт большие издержки и потери.
Стоимость продукции российских сельхозпроизводителей растёт, но это происходит не за счёт увеличения производства, а из-за девальвации рубля.
Виталий Шамаев подсчитал, что тарифы на перевозку зерна выросли на 900 % с начала этого тысячелетия, а стоимость зерна – только на 350 %. Быстрее инфляции росли цены на удобрения, пестициды, ГСМ, а аграриям рынок не компенсировал эти издержки. «Поэтому из сельского хозяйства продолжают вымываться ресурсы, и ему тяжело развивать производство», – пояснил эксперт.
Стоимость пшеницы с учётом инфляции, по его расчётам, должна быть выше, чем сейчас предлагает российский рынок. «Пшеница 3 класса должна стоить 16 200 руб./т, а она стоит 10 975 руб./т, то есть рынок не доплачивает аграриям 47 % цены», – заявил Виталий Анатольевич. Высокая процентная ставка, которую предлагают аграриям, это, по его словам, «просто дивиденды банкиров с аграрного сектора».
Господдержка сельского хозяйства – это, по его мнению, лишь капля в море. Она компенсирует лишь 1/50 или 1/70 часть от фактических затрат сельхозпроизводителей. «Банкиры получают свою прибыль из госбюджета, а сельхозпроизводители получают дырку от бублика в виде господдержки и с рынка такую же дырку от бублика, потому что рынок не компенсирует инфляционные издержки».
Но самое печальное явление для российского АПК – это «рыночный капкан», в который попадают сельхозпроизводители, когда пытаются интенсифицировать своё производство.
«У нас внутренний рынок при наличии запасов сильно обваливается. Во всём мире рост запасов стимулирует развитие складского хозяйства, транспортной инфраструктуры, обеспечивает финансирование АПК по хорошим ценам, а у нас рынок при росте запасов из крестьян делает дураков, – без обиняков заявил директор «Агроспикера». – А мы не строим складское хозяйство. Цены продукции АПК на нуле, и это парализует всё аграрное производство».
В Китае и США запасы пшеницы составляют 50 % от объёма рынка, но цены на пшеницу держатся на высоком уровне. В Китае пшеница стоит 25 тыс. руб./т. В России запасы намного меньше, но цены почему-то на низком уровне.
«Может ли Россия устранить аграрный парадокс: посевные площади у нас большие, а размер аграрной экономики мизерный? Технологических запретов тут нет. Есть только некорректное регулирование зернового рынка и кредитной политики, которое приводит к потерям ресурсов в сельском хозяйстве, – считает Виталий Шамаев. – В результате мы имеем технологически ленивое производство. Производители вынуждены упрощать его, чтобы, не дай бог, не выросли запасы и не обвалились цены. При таком регулировании рынка никто не будет вкладываться в развитие производства».
По мнению Шамаева, России нужен аграрно-экономический кодекс пашни, чтобы на земле остались только эффективные землепользователи, которые диверсифицируют производство под культуры с высоким рыночным финансированием пашни, получают максимальную урожайность и реализуют урожай по справедливым ценам, а затем финансируют технологии в производство.
«Нет аграрно развитых стран с низкой погектарной выручкой», – подчеркнул докладчик.
В рамках правильного регулирования рынка он считает очень важным закупать зерно в интервенционный фонд и выгружать его на внешние рынки, только когда там растут цены. Кроме того, надо правильным курсом рубля регулировать рынок так, чтобы цены на продукцию АПК соответствовали уровню инфляции и догоняли все остальные ресурсы.
Он подчеркнул, что для успешного развития экономики мало создавать высокие технологии. Надо добиться того, чтобы они воплощались в жизнь и возвращались из аграрного сектора в виде обратного финансирования.
Немалую роль играет кадровая составляющая. Высокоразвитую экономику должны строить высококлассные специалисты, которых можно привлечь только высокой оплатой труда. Пока что российские агрохолдинги увеличивают затраты на СЗР, семена и удобрения в ущерб фонду оплаты труда.
В 2016 году Россия собирается произвести около 15 млн т масличных. По мнению Виталия Шамаева, эта цифра должна быть в два раза выше. Должен вырасти и валовый сбор зерновых 180 млн т. Урожайность маслосемян должна быть в среднем на уровне 2 т/га, а зерновых – 3,3 т/га. «Эти показатели мы реально можем получить, если правильно организовывать рынок, чтобы сельхозпроизводители могли выращивать больше продукции. При этом рост потребления ресурсов может составить до 50 %», – прогнозирует эксперт.
Наука рекомендует удобрять больше
То, что удобрений в России вносится очень мало, говорят и представители науки. Заведующий кафедрой агрохимии и физиологии растений Ставропольского государственного аграрного университета Максим Сигида рассказал об исследованиях, которые проводятся при участии сотрудников вуза.
Он с сожалением отметил, что опыты в России ставятся разрозненно, а полученные в них данные не получают научного объяснения. «Часто присутствует расширенное толкование данных, полученных в эксперименте. Данные одного хозяйства начинают интерпретировать на весь регион, – покритиковал Максим Сергеевич. – Должна быть серия опытов, которые накрывают территорию всего административного округа. Конечно, эти исследования сложные, затратные, но они должны проводиться и учитывать интересы всех сторон».
Достоянием российской аграрной науки Максим Сигида назвал стационар кафедры агрохимии и физиологии растений и общего мелиоративного земледелия под названием «Теоретические и технологические потоки био и геохимических веществ в растении». «Он был заложен в 1976 году и внесён в реестр длительных опытов с удобрениями. Он пережил сложные времена. Порой кафедре приходилось покупать за свои деньги удобрения, чтобы вести исследования. Наверное, это неправильно, потому что такие стационары позволяют понять теорию и механизм влияния средств химизации на процессы почвообразования, увеличения урожайности», – отметил докладчик.
Исследования, проведённые в СГАУ, показали, что в среднем на гектар почвы должно вноситься около 115 кг удобрений в действующем веществе. На Ставрополье в среднем вносится 82 кг, и это считается хорошим показателем, ведь два года назад вносили вдвое меньше.
Стратегия развития АПК Ставропольского края, как отметил Максим Сигида, предусматривает биологизацию земледелия. Основу этой системы разработали учёные СГАУ. Они ведут исследования по ноутил, по точному земледелию В их опытах активно участвуют как сельхозтоваропроизводители, так и минерально-химические предприятия. Совместно в Агрохимцентром «Ставропольский» университет разрабатывает региональную систему воспроизводства плодородия почв. Деградацию агроландшафтов, по мнению завкафедрой, невозможно остановить без применения удобрений и мелиорантов.
«На современно архинизком уровне минерального питания задача решается в компенсационном режиме. Удобрения применяются несистематически, система севооборотов нарушена. Основные культуры сельхозпроизводители более-менее пытаются снабжать удобрениями, а остальные получат питание по остаточному принципу, – отметил Максим Сигида. – Нам надо переходить к более сложному режиму питания, когда применяются коэффициенты с учётом выноса минеральных удобрений».
Чтобы внедрить этот режим в производство, необходима всесторонняя диагностика в каждом конкретном хозяйстве. Ставропольский аграрный университет с лабораторией, оснащённой по последнему слову техники, готов её проводить. Но пока у руля многих сельхозпредприятий стоят люди, далёкие от сельского хозяйства, им нужны положительные примеры. Поэтому так важно и для науки, и для производителей минеральных удобрений закладывать производственные опыты.
По расчётам учёных, чтобы поддерживать бездефицитный баланс по питательным веществам, нужно ежегодно вносить на сельхозугодья свыше 20 млн т удобрений. Мы вносим только 6 млн тонн.
Осторожно, мошенники!
Заключительным выступлением форума стали советы адвоката, председателя правления Совета Фонда независимых экспертов и консультантов Николая Павленко по борьбе с мошенниками, расплодившимися на российском рынке удобрений. Они создают сайты-клоны производителей удобрений, выпускают контрафактную продукцию, то есть попросту «бадяжат». Дошло до того, что они рассылают письма от имени министерств, где указывают у кого и по какой цене аграрии должны покупать удобрения.
Производителям удобрений сложно бороться с такими явлениями, потому что правоохранительные органы не считают их пострадавшими в подобных случаях. Николай Анатольевич посоветовал им использовать в заявлениях в полицию не статью о мошенничестве, а Закон о недобросовестной конкуренции. По нему преступников можно привлечь к ответственности за использование названия предприятия, сходного до смешения, имени руководителей, нарушение авторского права, использование запатентованных технологий производства.
[dg columns=»1″ new_window=»true» ids=»15899″]
При обращении в органы правопорядка необходимо указать ущерб, который получила компания от недобросовестной конкуренции. И тогда отмахнуться от этого дела полиция уже не сможет.
Ну а сельхозпроизводителям, прежде чем заказать удобрения у нового поставщика, не мешает поинтересоваться, входит ли она в список официальных дилеров минерально-химического предприятия.
Лана Исакова
фото Евгении ДУБ
