Противостоять холдингам, сетевым магазинам и другим монстрам глобализированного мира маленький сельхозпроизводитель может только через кооперацию. Лидеры кооперативного движения сумели это донести до государства, и оно начало выделять гранты на объединение мелких и средних аграриев.
Последовал бум регистрации кооперативов, но увы, не все они выполняют задачу сокращения издержек, повышения прибыли и вывода производителей к конечному потребителю. Почему так происходит, специалисты разбирались на круглом столе «Кооперация – переработка и сбыт, новые возможности» в рамках 17-й Российской агропромышленной выставки «Золотая осень», которая прошла 8–11 октября в МВЦ«Крокус Экспо».
Начали с приятного
Заседание круглого стола предварила хорошая новость. Заместитель главы департамента сельского развития и социальной политики Минсельхоза России Наталья Елисеева сообщила, что правительство согласилось с предложением Минсельхоза и решило сохранить господдержку сельского хозяйства на 2016 год в ранее объявленных объёмах. «Мы в этом году начали грантовую поддержку сельскохозяйственной кооперации. Минфин хотел сократить её в 4 раза, но в госпрограмме было запланировано 1,5 млдр руб., так что мы надеемся, что получим их и направим на развитие снабженческо-сбытовой кооперации в регионах», – образовала она участников мероприятия.
Она также пообещала, что проблемы противоречий отраслевого законодательства и гражданского кодекса будут рассматриваться, законы будут дорабатываться.
После этого несколько представителей кооперативного движения и ревизионных союзов были награждены грамотами Минсельхоза за многолетний добросовестный труд в системе АПК.
Проклятие разобщенности
Грантовая поддержка кооперации появилась только в этом году. Ей предшествовали три года плотной работы с чиновниками. Конечно, фермерам гранты дались сложнее. Их выбивали 18 лет. «Но это не только повод для радости, но и ответственность», – подчеркнул ведущий круглого стола, президент Российской саморегулируемой организации ревизионных союзов сельскохозяйственных кооперативов союз «Агроконтроль» Андрей Морозов.
Главным тормозом создания кооперативов, по его мнению, является «проклятие разобщенности». «Сельхозтоваропроизводитель разобщен. Можно смириться, и всегда он будет получать за свою продукцию ровно столько, чтобы воспроизвестись и посеять на следующий год. А можно пытаться компенсировать те издержки, которые на товарных рынках несет разрозненный малый сельхозтоваропроизводитель. Можно пытаться каждому отдельному фермеру построить мельницу или завод по переработке молока. Но это решения утопические. Настоящим системным решением является развитие кооперативов», – уверен Андрей Валерьевич.
И хотя это кажется очевидным выходом, в реальности доля сельскохозяйственных кооперативов в общей структуре АПК на грани статистической погрешности, особенно если учитывать не все созданные на бумаге, а только реально действующие взаимовыгодные объединения предприятий. При этом Андрей Морозов просил учесть, что грантовая поддержка дается не для того, чтобы просто создать большое количество кооперативов в стране, а чтобы они реально способствовали сокращению расходов и увеличению доходов малых и средних сельхозтоваропроизводителей за счет участия в кооперативах.
Три загвоздки начинающих кооператоров
Беспокойство главы РСО «Агроконтроль», после того, как он ознакомился с грантовыми проектами в регионах, вызвали три вопроса. Если их не решить, то сама идея государственной поддержки сельскохозяйственной кооперации будет скомпроментирована, считает он.
Во-первых, каждый грантовый проект должен иметь техническое обоснование, и не на 3–5 листочках, а в виде увесистой папки бумаг. Если речь идет об объединении для организации переработки молока, то нужны документы по согласованию стройки, проект строительства и прочие документы. Технической части нужно уделять внимание, даже если речь идет всего лишь о приобретении оборудования.
Вторая проблема – это финансовое обоснование. Государство требует, чтобы грант составлял не более 60 % вложений в проект. Остальные 40 % должны быть собственные средства кооператива. Это сделано специально, чтобы подкрепить серьезность намерений участников.
К сожалению, когда Андрей Морозов беседовал со многими начинающими кооператорами, он увидел, что они относятся к вопросу финансирования слишком легкомысленно. Например, рассчитывают на инвестора, но пока не знают, какие он выставит условия и сможет ли после этого кооператив работать по своим принципам.
Если денег вообще не найдется, то вся работа по привлечению гранта будет проделана впустую.
«Третья проблема – главная, на мой взгляд – это кооперативная часть. Общаясь с представителями кооперативного движения и чиновниками, наталкиваешься на подмену понятий. В глазах многих инициаторов проектов понятие «кооператив по переработке или сбыту» используется как эвфемизм для предприятия, занимающегося переработкой и сбытом, – отметил ведущий круглого стола. – У них сложилась такая картина: государство поддерживало малый и средний агробизнес, крестьянские хозяйства, сельхозорганизации, ЛПХ, а теперь по каким-то причинам решило поддерживать ещё и переработчиков. Это глупейшее заблуждение.
Далеко не всякое предприятие, на балансе которого находится овощехранилище, должно иметь доступ к господдержке. Даже если на его вывеске написано кооператив, далеко не факт, что там осуществляются кооперативные процессы, которые имело бы смысл поддерживать. Инициатором программы грантовой поддержки самим в первую очередь будет стыдно».
Маскировка под кооператив
Андрей Морозов привел несколько примеров, как быть не должно, если кооператив рассчитывает на господдержку.
Например, КФХ приглашает в кооператив владельцев соседних ЛПХ и на грант покупает оборудование по переработке. Но владельцы ЛПХ от этого объединения ничего не выигрывают и в управлении кооперативом никак не участвуют. По сути, это делается просто ради развития отдельно взятого КФХ. «Оно может создавать переработку, но не надо называть себя кооперативом», – подчеркнул глава РСО «Агроконтроль».
Похожая схема используется обществами с ограниченной ответственностью, которые записывают в кооператив членов ЛПХ, закупают новое оборудование и честно признаются, что кооператив был создан ради модернизации.
«Подождите! Существует коммерческий переработчик молока, тот самый отсасыватель добавленной стоимости их сельхозпроизводства, и мы хотим в результате реализации грантового проекта за деньги государства, предназначенные для прогресса сельхозтоваропроизводителей, ещё больше усилить этого коммерсанта, конкурента кооперации? Что это, как не профанация всей кооперативной идеи, – возмутился ведущий. – Мы не против коммерческих переработчиков, но не надо смешивать их с кооперативной переработкой. Будучи внедрен внутрь кооператива, такой переработчик не позволит развиться собственно кооперации».
Третий пример, как не должны создаваться кооперативы, связан с недопонимаем своей ответственности членами объединения. «Создание кооператива – что-то наподобие создания семьи, – сравнил Андрей Морозов. – Есть и положительные стороны, но есть и обязанности. В одной из областей создали кооперативную систему по сбору овощей. Сумели заключить более выгодные договоры с торговыми сетями, на строгих условиях. Доходит дело до поставки продукции, и фермер, чья машина должна сегодня прийти к торговому центру, её не посылает. Он продал овощи накануне частнику по более выгодной цене. Но он же член кооператива? Он же подписался под обязательствами? Зачем давать грант такому кооперативу? Он обанкротится на выплатах штрафов своим коммерческим контрагентам».
Чтобы отсеять такие псевдокооперативы, нужно сделать обязательным наличие ревизионных заключений, считает Морозов. И сами ревсоюзы должны работать честно, ведь если госпрограмма не даст результатов, то «тень падет на все кооперативное движение, в том числе на ревизионных консультантов».
Закон на доработку
Много вопросов у сельхозпроизводителей возникает по законодательной базе. Автор Закона о сельскохозяйственной кооперации Василий Вершинин и сам признает, что нужна доработка.
Неплохо было бы, по его словам, ввести административную ответственность за уклонение от проверок ревизионных союзов, ибо это связано с проблемой экономической безопасности кооперативов.
«Из Краснодарского края воплем кричит председатель потребительского кооператива, который занимается переработкой молока, о том, что хозяйство разграблено, что предыдущий председатель вывел массу имущества, все сфальсифицировано решениями общих собраний, которых никогда не было. Таким образом рухнула масса кооперативов, потому что недостаточно обеспечена безопасность, нет регулярных проверок», – отметил выступающий.
Наша система сельхозпотребкооперации взята из Германии, где она появилась в 1934 году. Но там ни один кооператив за это время не потерпел банкротства благодаря своевременному аудиту.
«У нас 15 тыс. сельскохозяйственных кооперативов. Из них максимум 5 тыс. получили статус членов ревизионного союза, но многие проверки не проходят. Часто сами ревсоюзы идут на сговор. Надо с этим как-то бороться. Прежде чем создать кооператив, надо потребовать заключение ревсоюза. У нас этого в законе нет», – отметил он.
Из-за нестыковок в законодательной базе сельскохозяйственные кооперативы заставляют работать по закону о производственных кооперативах и прибыль распределять по гражданскому кодексу.
Расцвет кооперации, подчеркнул Василий Федорович, пришелся на советский период российской истории. Сельхозкоопсоюз объединял отраслевые кооперативы, такие как Союзкартофель, Маслоцентр. А в них, в свою очередь, входили десятки более мелких потребительских союзов. Те же самые колхозы были ни чем иным, как одним из видов кооперации. И без них, уверен Василий Вершинин, не было бы нашей победы в Великой Отечественной войне.
Помимо сельхозкоороперации, работала «мощнейшая промысловая кооперация», которую ликвидировали при Хрущеве. Во времена Брежнева проводилась межколхозная кооперация.
«Все это рухнуло с победой рыночной реформации. Колхозы доживают последние годы. 3–5 лет им осталось. Их ликвидируют и преобразуют, – сожалеет Василий Федорович. – Масса очковтирательства. Масса лжекооперативов». По его мнению, это происходит в основном из-за того, что ни крестьяне, ни чиновники до конца не понимают, что такое кооперация и игнорируют как отечественный, так и международный опыт.
От коммунизма к соборности
Конец цивилизации в случае, если мы не вспомним такие слова, как совесть, нравственность, коммунизм и соборность, предсказал на круглом столе руководитель ревсоюза из Ставропольского края «РБНА-Агроаудит» Сергей Грошев.
«Мы живем по неправильной концепции, которая не от Бога. У нас есть два варианта, как может жить человеческий организм, где каждый из нас – это клетка. Если клетка работает на весь организм, организм живой и здоровый. Если клетка начинает думать только о себе, развивается раковая опухоль», – метафорически объяснил он суть проблемы.
Систему, в которой мы живем, он назвал паразитарной. В стране 3 млн крестьян и 5 млн рабочих, которые создают материальные ценности. Остальные – это 11 млн продавцов, 5 млн риэлторов, 2 млн охранников, по 2–3 млн таксистов, бухгалтеров, юристов, более 10 млн чиновников с соцработниками.
При этом крестьянин получает 15 тыс. руб., а банкир – 100 тыс. руб. в месяц, и это, конечно, несправедливо. «Бабушки получают 15 тыс. руб. при коммуналке 7 тыс. руб. Дети умирают без лекарств, потому что лекарства патентуются и то, что стоило вчера 700 руб., сегодня стоит 15 тыс. руб. Мы пришли к глубочайшей безнравственности нашего общества. Потому что забыли принципы, данные человеку Богом. Без нравственности мы ничего но изменим.
Когда я начинал на кооперативном поприще, я думал, что надо помочь только крестьянам, – вспомнил Сергей Иванович. – Но это тоже не выход. Ведь останутся без работы 11 млн продавцов и 12 млн чиновников. А это реально, так как имея землю, человек может не зависеть от общества. Уже есть такие технологии. Но что делать остальному человечеству? Мы в страшном кризисе.
Наша проблема в том, что мы утратили понимание многих вещей. Как так получается, что в нашей Думе нет ни одного крестьянина, ни одного колхозника или рабочего? Как-то их интересы должны отражаться? В Думе сидят люди, которые владеют средствами производства. Они определяют судьбу общества, и мы надеемся, что они определят, как нам жить хорошо. Когда мы рассуждаем, почему плохо живем, надо задуматься, кто владеет средствами производства. Кто стоит за инвестиционными фондами ООО, АО, или лимитед. Если будут заданы эти вопросы, мы разберемся, где наша земля, почему 70 % областей принадлежат каким-то офшорным фирмам. Почему у нас на Ставрополье каждый год 10 колхозов разваливаются и приходят какие-то люди с деньгами».
Если ответить на все эти вопросы, то можно, полагает Сергей Грошев, повернуть колесо истории, поменять общественно-экономическую формацию. Её вид завит от того, кто владеет средствами производства.
«Средства производства могут перейти в собственность конечного потребителя – простых людей, тружеников, которые производят продукт и могут его распределить через свои кооперативные магазины, через свою логистическую систему, – верит Сергей Грошев. – Что сегодня происходит с продажей зерна? Каждый председатель сам ищет в интернете покупателей. Неужели нам трудно сделать один сайт, на котором все колхозы страны будут размещать свои предложения? Мы могли бы создать систему, которая продавала бы огромные партии сельхозпродукции. Мы могли бы написать общую компьютерную программу для всех колхозов и кооперативов. Почему мы до сих пор мы не нашли 5–7 млн рублей, чтобы нанять трех программистов и написать сельхозверсию бухгалтерии и раздать всей стране?».
Менять формацию придется поэтапно, так как сейчас, по его словам, мир уже превращен в ЗАО с несколькими десятками собственников, которые выстроили всю систему коммуникаций и логистики. Но будущее человечества – не за ними, полагает Сергей Грошев.
«В наших силах объединить, как минимум, 10 тысяч сельхозпредприятий страны, внедрить инновации, современные технологии, сделать свою систему сбыта, розничной продажи. Ведь деньги все там. У нас из всех розничных сетей только «Магнит» не зарегистрирован в зарубежных офшорах. Все остальное принадлежит иностранцам. Так кто мы – дураки или предатели?», – задел своим вопросом участников круглого стола Сергей Иванович.
Он предложил самому ревизионному сообществу «перестать крохоборничать и заняться возрождением кооперативных отношений, построением соборного общества», чтобы «люди зажили, как люди».
Охотники за грантами
Вопрос, по какому принципу государство выделяет гранты, волнует многих кооператоров. В Костромской области, например, сельскохозяйственный потребительский снабженческо-сбытовой кооператив «Агрокострома», организованный производителями картофеля и других овощей, хотел купить оборудование по доработке овощей. Его члены дают хорошие объемы, но сетевые магазины их не принимают по качественных характеристикам.
Кооператив не смог выиграть грантовый конкурс, хотя прекрасно зарекомендовал себя в течение нескольких лет. Победителями стали два только что созданных объединения, и еще не известно, пойдут ли эти деньги им на пользу.
Такую же обеспокоенность выразил представитель кооперативного движения из КЧР. Он напомнил, как много появилось начинающих фермеров, когда им дали грантовую поддержку. Но вскоре все большинство из них сгинули в небытие, и теперь их допрашивают следственные органы.
Что касается костромского кооператива, то его создавали, чтобы обеспечить по оптимальным ценам сбыт картофеля и закупку удобрений и средств защиты. На укрупнении партий товара можно получить дополнительную прибыль и сэкономить. Но есть и свои минусы. Например, сельхозпроизводителям облегчили налоговое бремя, но снабжение льгот не получило. Прибыль дважды облагается налогом, потому что платят и кооператив, и входящие в него предприятия.
Пример для подражания
Лучшим кооперативом России в молочной отрасли два года назад было признано «Согласие» из Кемеровской области. Его председатель Валерий Лазуткин объединил более тысячи личных подсобных хозяйств и организовал централизованный сбор молока. Половину сырья кооператив перерабатывает на собственном молочно-перерабатывающем комплексе.
Кооператив прочно стоит на ногах, к нему банкиры приходят с предложениями о кредитовании. Но увы, выясняется, что только для сельхозпроизводителей ставка кредита снижена, а кооперативам предлагают деньги под 20 % и выше.
Недавно, как рассказал Лазуткин, Россельхознадзор выписал им штраф на 10 тыс. руб. за то, что у кооператива нет графика дезинфекции доильного оборудования. «Я 2 часа объяснял инспектору, что мы не производственный кооператив. А через день получил квитанцию на уплату штрафа. Если у нас нет на балансе коров, мы собираем молоко с ЛПХ, какое может быть доильное оборудование?», – пожимает плечами председатель «Согласия».
О том, как выстроены отношения между членами этого кооператива, снят подробный обучающий фильм, которым могут воспользоваться коллеги по всей России.
Пашем и строим вместе
Перспективным направлением развития кооперации в аграрном секторе, по мнению гендиректора ООО «Проектное агентство инвестиций в землепользование» Ирины Карандиной, является кооперация со строительными предприятиями. Если в Подмосковье для того, чтобы кооперативы могли реализовать продукцию мелких производителей, рынки строит правительство области, то там, где такая поддержка отсутствует, на выгодных условиях этим могли бы заниматься члены обслуживающего кооператива строительного направления. Причем, если в Московской области эти рынки останутся в собственности инвесторов, то при участии «своих» строителей, все осталось бы в собственности кооператоров.
«Они должны строить не только инфраструктуру производства, но и инфраструктуру жизни на селе – дома, дороги коммуникации, социальные и культурные объекты», – уверена Ирина Константиновна.
Пока это направление не развито. Нет методологии, не проработана правовая базу, отсутствует господдержка обслуживающих кооперативов. Тем не менее, они уже начали появляться. В Ярославской области такой кооператив построил производственные объекты и 9 жилых домов. В Пермской области начинают строить жилой дом для членов кооператива. При этом аграриям не нужно заниматься непрофильной для них деятельностью – составлением смет и проектов. Все это берут на себя строители и стоит это разумные деньги.
На грани холдинга
Бурные споры вызвало выступление представителя кооператива «Семейный капитал» из Ленинградской области Игоря Белоусова. В объединении лишь 12 ЛПХ, 2 фермера, 4 крупных хозяйства, а пайщиков 20 тысяч. По закону о потребкооперации, каждый пайщик считается и членом кооператива. Так кто же эти 20 тысяч, пытались выведать участники круглого стола. Из ответа стало понятно, что речь о потребителях продукции, так как они тоже могут быть членами кооператива.
В «Семейный капитал» входят молокозаводы и мясокомбинаты, открыто 49 филиалов по стране, вплоть до розничных магазинов. «Мы не зависим ни от какой торговой сети. Литр молока у нас стоит 20 рублей и ни копейкой больше. С 2016 года на все продукты ежедневного спроса ежегодно мы будем снижать цены. А молоко будем раздавать пайщикам, так как считаем, что в России молоко, хлеб и мед должны быть доступны каждому россиянину», – заявил Игорь Николаевич.
Всего этого они достигли, по его словам, с помощью вертикальной кооперации, в которую встроены не только производство и переработка, но и научно-исследовательские институты, а также кафе, парикмахерские и тому подобные учреждения.
Руководство кооператива не спешит за инновациями, поскольку считает, что без деревни нет России, и потому нельзя полностью вытеснять техникой крестьянский труд. Но это не значит, что хозяйства кооператива отсталые. Напротив, коровы у них дают по 25 литров молока в сутки.
И все же под вывеской «Семейного капитала» участники дискуссии увидели «коммерческую деятельность в обрамлении кооператива». «В сельхозкооперации производитель должен играть решающую роль, так как главная задача – это вывод сельхозпроизводителя на рынок», – пояснили критики свою мысль.
Похожая подмена понятий наблюдается в Белгородской области. Там организован сбор молока, но сырье потом идет на коммерческие молочные заводы, и смысла в такой кооперации мало.
Так что увы, далеко не все, что называется словом кооперация, в нашей стране сейчас таковым является. Поэтому и облегчения сельхозпроизводителям такие союзы не приносят. Они как получали минимум за свою работу, так и получают, а те, кто имеет выход на рынок, по-прежнему собирают сливки.
