На второй сессии по растениеводству в рамках международного инвестиционного форума под Ставрополем селекционеры, производители и покупатели оценили потенциал российского семеноводства. В злаках мы преуспеваем, в овощах безнадёжно отстаём. Но там и там нас тормозит допотопная техника.
Хлеб – всему голова, а как насчёт остальных культур?
Урожайность на Ставрополье растёт по многим причинам, в том числе потому, что действует прекрасная программа поддержки семеноводства. Замминистра сельского хозяйства края Василий Егоров на форуме «АгроЮг2016» назвал её очень эффективной, поскольку она позволяет поддержать как производителя, так и покупателя. За использование элитных семян государство возвращает сельхозтоваропроизводителям 4 тыс. рублей за тонну, фактически уравнивая их в стоимости с товарным зерном.
Но, к сожалению, благополучной можно считать ситуацию только по злаковым культурам и отчасти по семеноводству многолетних трав. В семеноводстве остальных экономически важных культур на Ставрополе большие пробелы. Например, в крае есть хозяйства, которые занимаются семеноводством кукурузы. Но ставропольские селекционеры кукурузы ориентированы на центральную Россию.
«Есть проблема с селекцией подсолнечника, овощных культур. И дело не только в том, что в крае нет селекционных центров этих культур. Нам не позволяют развивать семеноводство овощей климатические условия, – считает замминистра. – У нас есть 2-3 производителя, которые занимаются семенной сахарной свёклой на 2-3 гектарах, но это очень большой риск».
Ещё одна проблема, которая, по мнению Василия Егорова, мешает развитию семеноводства на Ставрополье – устаревшее оборудование и техника. Даже урожайные сорта и гибриды с хорошим генетическим потенциалом легко испортить, если чистить и обрабатывать семена допотопными машинами, где зерно колется и смешивается с предыдущими партиями.
Вплоть до генной инженерии
О необходимости переоснащения отрасли говорил и замдиректора Ставропольского НИИСХ Виктор Дридигер. «Мы отстаём не головами, наши учёные не глупее, а даже умнее иностранных. Мы отстаём технически», – констатировал он.
СНИИСХ уже более 100 лет, и за эти годы он создал более 250 сортов сельскохозяйственных культур. 120 из них сейчас находятся в реестре Российской Федерации и допущены к возделыванию в различных регионах страны.
Селекцией пшеницы институт занялся только в 2000-ные годы, и сейчас он предлагает аграриям 16 сортов СНИИСХ и около 25 сортов Прикумской опытно-селекционной станции. В Ставропольском крае местными сортами засеяно порядка 30 % площадей под пшеницей, около 40 % озимого ячменя и половина ярового ячменя. Особенно популярен сорт Вакула, выведенный в Одесском селекционном институте. Ставропольский институт является его патентообладателем. Кроме того, в СНИССХ выведено более 20 сортов многолетних трав для разных регионов страны и более 20 сортов сахарного сорго.
Семеноводством ставропольских сортов занимаются более 50 базовых хозяйств в России, которые имеют свои питомники размножения. Авторам сортов они выплачивают роялти.
В институте работает селекционный центр, однако, по мнению руководства СНИИСХ, на его базе нужно создать более крупный Северокавказский селекционный центр, «в который вошли бы селекционные институты, центры, частные селекционеры из всех регионов СКФО». Центр должен быть технически оснащён, чтобы применять современнейшие методы селекции.
По мнению Виктора Корнеевича, учёным в России надо необходимо заниматься и генной инженерией в растениеводстве и животноводстве, хотя общественная дискуссия об этом методе селекции далека от завершения.
«Товарищ Сталин знал, что атомная бомба – это страшное оружие. Не обязательно её применять, и мы её не применяли и, надеюсь, не будем, но мы владеем ею и благодаря ей нас уважают, – провёл аналогию замдиректора СНИИСХ. – Надо сделать хотя бы один центр генной инженерии в России и собрать туда лучшие умы. Пусть он будет закрытый, но мы должны владеть этой технологией».
Семеновод да не тот
Возвращаясь к сегодняшнему состоянию дел в семеноводстве, Виктор Дридигер не удержался от иронии: «Сегодня каждый встаёт и удивляется, почему он ещё не семеновод». Размножением семян начинают заниматься все подряд, и это, с точки зрения семеноводов, не очень хорошо.
«Есть регионы, где сертифицировано до 50 семеноводческих хозяйств, то есть там подошли к этому формально. У нас в крае 22 семеноводческих хозяйства, то есть мы подошли к этому более ответственно. Мы поддержали тех, кто действительно способен давать классные семена, и не только зерновых отметил докладчик. – Есть 3-4 семеноводческих хозяйства по кукурузе, 2-3 по овощным культурам, есть по картофелю».
На взгляд замдиректора СНИИСХ, сертифицировать можно только те хозяйства, которые в течение трёх лет производили семена и проходили их сертификацию. «Пора ужесточать требования к семеноводческим хозяйствам, повышать качество семян. От этого будет зависеть продуктивность полей и ферм, а в конечном итоге и жизнь крестьян», – уверен Виктор Дридигер.
С тем, что контроль за качеством семян надо повышать, согласен и исполнительный директор Национального плодоовощного союза Михаил Глушков. Причём, по его словам, проверять надо не только отечественные, но импортные семена. «Были случаи, когда с импортными семенами производители покупали голландские семена с патогеном, который потом развивался и останавливал производство на всём тепличном комбинате», – привёл пример Михаил Владимирович.
Чьи семена лучше: наши или заграничные?
Такой вопрос прозвучал в ходе дискуссии из зала. Спикеры сошлись на том, что по потенциалу наши семена не уступают иностранным, но «вопрос в дальнейшей их подготовке», так как на устаревшем оборудовании они сильно травмируются.
Но это не единственная причина, почему российским семеноводам трудно тягаться с иностранными. Большую роль играет государственная поддержка. В Италии, например, по данным Михаила Глушкова, за каждый поданный за границу килограмм семян селекционер получает ещё столько же из бюджета, сколько стоит этот килограмм.
«Кроме того, продавцы иностранных семян не только продают семена, но и предоставляют технологическое сопровождение, – отметил руководитель Национального плодоовощного союза. – Когда наши производители семян будут предоставлять такой же сервис, они будут вполне конкурентоспособны. Уровень сервиса и рекламы у иностранных компаний выше».
В свою очередь Виктор Дридигер добавил, что по генетике зерновых равных нам в мире нет, поэтому никто иностранные семена пшеницы и ячменя не закупает. Те, кто пробуют это делать, неизменно разочаровываются, так как их сорта в наших климатических условиях теряют весь свой потенциал.
По сахарной свёкле и овощным культурам ситуация обратная. Их приходится закупать, за неимением собственных. А вот что касается кукурузы, то предпочтение иностранным сортам отдаётся исключительно из-за более высокого сервиса и рекламы.
«Мы в мою бытность замминистра сельского хозяйства края заложили опыт в СПК колхозе «Терновский», – припомнил Виктор Корнеевич. – Мы засеяли все гибриды пятигорского ВНИИК и иностранные. Раннеспелые заграничные гибриды уступили нашим. Генетика наших сортов не хуже иностранной. Вопрос в том, как они упакованы, обработаны. У нас нет базы для качественной подготовки семян и должного контроля качества. Это главная беда со времён Советского Союза.
Превосходство российской селекции пшеницы подтвердил в своём выступлении и директор Некоммерческого партнёрства селекционеров и семеноводов в Ставропольском крае Хусин Борануков.
«Генетически наши сорта не хуже зарубежных, – подчеркнул он. – Три года назад мы начали работать с Грузией. Сначала это были мелкие шажки. Грузинам Европа и Америка передаёт почти бесплатно свои сорта зерновых колосовых. Но они не могут из этих семян получать традиционные лаваши. Качество иностранной пшеницы не соответствует тем параметрам, которые им нужны. Поэтому сегодня в Грузии нет вопроса, какими семенами сеять – российскими.
Также мы работаем с Казахстаном. Когда мы только начали возить семена на Север Казахстана, там смеялись над нами. Но в первый же год наши семена превзошли ожидания. На круг они получили больше 40 ц/гаг, и сегодня они просят сорта ярового ячменя, яровой пшеницы саратовской и краснодарской селекции. Так что по зерновым колосовым конкурентов нашим сортам практически нет».
В партнёрство селекционеров и семеноводов Ставрополья сейчас входят около 30 базовых семеноводческих хозяйств края, все сельскохозяйственные научно-исследовательские институты Юга России, а также с прошлого года НИИ Юго-Востока в Саратове и НИИСХ в Адыгее. Совместно они производят порядка 100 тыс. т элитных семян зерновых колосовых культур при потребности края 40 тыс. т. Кроме того, партнёрство производит около 450 тыс. т репродукционных семян. И главной задачей в такой ситуации становится реализация.
Сейчас партнёрство начало развивать семеноводство кормовых культур, злаковых трав и гибридов кукурузы, семена которых стоят в десятки раз меньше иностранных.
Три селекционных центра благодаря партнёрству зарабатывали порядка 15 млн руб. в год на авторских вознаграждениях – роялти. Эти средства, по мнению Хусина Кумаловича, являются хорошим подспорьем для российских селекционеров.
Кстати, иностранцы тоже просятся в партнёрство, однако там не спешат это делать, чтобы не терять свою марку. По этой же причине на Ставрополье стараются не плодить семеноводческие хозяйства, которые не смогут производить качественные семена.
Два слабых звена: модернизация и маркетинг
В партнёрство селекционеров и семеноводов Ставропольского кая входит и новоселицкое ООО ОПХ «Луч». Его генеральный директор Григорий Донцов поддержал общее мнение, что у России неплохие селекционные достижения по большому спектру культур, за исключением овощных и сахарной свёклы. Но подчеркнул, что в техническом оснащении по подготовке семян мы сильно уступаем иностанцам.
«Мне кажется, ещё много надо приложить усилий, чтобы поднять технологическую базу семеноводческих хозяйств. Одни и те же семена одного и того же сорта той же культуры, но приготовленные на разных машинах или линиях дают разные результаты в производственных посевах, – отметил Григорий Фёдорович. – Чем лучше подготовлены семена, тем выше результат».
Семеновод полагает, что традиция выращивать и готовить семена в товарных хозяйствах должна уйти в прошлое. Во-первых, зерноочистительные машины ЗАВ-20, ЗАВ-40 уже морально устарели, и не могут сохранять высокое качество семенного материала, а переоснащение требует внушительных вложений. Во-вторых, в мировой практике товарные хозяйства в принципе этим не занимаются, поэтому сеют более качественный материал.
А вот чтобы семеноводческие хозяйства держали высокую планку, им надо помочь провести модернизацию. «Нужно дать возможность тем предприятиям, которые хотят заниматься семеноводством, возможность купить хорошее оборудование, смонтировать его и производить хорошие семена, – предложил Григорий Донцов. – Чем лучше мы их подготовим, тем больше возьмём урожая».
Григорий Фёдорович согласился, что российским семеноводам надо развивать сервис, подстраиваться под запросы покупателей, затаривать зерно в удобные упаковки и поставлять в срок. Но в области маркетинга без государственной поддержки противостоять заграничным конкурентам осень сложно.
«Наши европейские и американские коллеги зачастую выигрывают только потому, что у агрессивная маркетинговая политика. Много средств тратится на продвижение сортов и гибридов, чего не могут себе позволить наши селекционные центры. Они ограничены в средствах, и на эту составляющую у них всегда не хватает. Было бы неплохо в рамках развития селекционно-семеноводческих центров предусмотреть затраты на компенсациюили субсидирование маркетинговых дел, – отметил гендиректор ОПХ «Луч». – Это немалый кусок затрат, на который всё время не хватает средств. Если всё сделать в совокупности, мне кажется, мы сможем сильно подвинуть импортные сорта и гибриды по многим культурам. Ведь за годы, когда к нам зашли импортные семена кукурузы, подсолнечника, рапса, урожайность этих культур практически не увеличилась».
Как удвоить производство кукурузы?
Урожайность кукурузы действительно на растёт, подтвердил директор ВНИИ кукурузы Владимир Сотченко. В страну ввозится до 50 % семян иностранных гибридов, но мы как собирали по 4 т/га, так и собираем.
По словам Владимира Семёновича, сейчас в России поставлена задача удвоить производство кукурузы, к которой долгое время относились только как к силосной культуре. Во всём мире её выращивали не зерно. Из валового производства зерна весом 2 млрд т кукуруза занимает наиболее значительный кусок – 900 млн.
Россия же заинтересовалась кукурузным зерном только в XXI веке, и за 14 лет увеличила его производство в 8 раз. В 2015 году в стране было собрано 12,7 млн т. А надо собирать 25 млн т. И, как заверил глава ВНИИИ кукурузы, недостачу можно вполне заполнить российскими гибридами.
«Я ответственно заявляю, что у нас достаточно российских гибридов различных селекционных центров. У нас успешно работает институт в Краснодаре, 2 частных фирмы на Кубани, наш институт и ряд других, которые могут обеспечить страну достойными гибридами», – подчеркнул Владимир Сотченко.
При этом он признал, что по качеству семян Россия отстаёт, поскольку не имеет современного оснащения для их обработки.
«Самых современных заводов по подготовке семян кукурузы на всю Россию 2 или 3. Мы работаем на устаревшем оборудовании, – посетовал академик РАСХН. – Нам, чтобы выйти на рубеж в 25 млн т, надо иметь 130 тыс. т семян. Мы производим не больше 50 тыс. т. Чтобы не быть настолько зависимыми от иностранных фирм, надо иметь хотя бы 80 % обеспеченности, то есть надо производить минимум 106 тыс. т своих семян. То есть, нам надо удвоить производство семян. Для этого надо иметь 43 тыс. га участков гибридизации. Сейчас мы имеем только 21 тыс. га, а ранее и этого не было.
Если говорить о науке, которая должна обеспечить производственников необходимым количеством семян родительских форм, то мы состоянии это сделать. Весной этого года у нас в наличии было семян родительских форм на 37 тыс. га, а посеяли только 21 тыс. га, их них гибридами нашего института 6 тыс. участков гибридизации, а семян было на 11 тыс. га. В стране отсутствует система семеноводства, отсюда и недостача семян, и плохое качество».
Сильно портит мнение о российских семенах кукурузы и контрафактная продукция. Владимир Сотченко сам видел, как на полях, якобы засеянных гибридами ВНИИК, росли совершенно другие растения.
Сам институт может вырастить только 2 тыс. т семян. Во-первых, у него маленький завод, и ему приходится сотрудничать с частными заводами Воронежской области, Кабардино-Балкарии, Ставропольском крае. Во-вторых, ему не хватает земли. У института всего 370 га, к которым он добавляет арендованные 1,5 тыс. га.
«Мы много лет добиваемся, чтобы нам расширили угодья, но землю у нас под боком отдают кому угодно, а мы у них её арендуем, чтобы выращивать семена. Получается, что у нас задача импортозамещения – не государственная, а кого-то другого», – отметил Владимир Сотченко.
На это ведущий сессии начальник отдела химизации, защиты растений и карантина Минсельхоза России Евгений Купреев заметил, что это всё-таки государственная задача.
«Тогда почему же нам не дать землю, чтобы мы выращивали семена как положено?», – спросил Владимир Сотченко, но ответа так и не получил.
Тем не менее, 30 % производимых отечественных семян – это семена ВНИИК. Большая часть из них действительно подходит для более холодных регионов страны, так как институт и создавался для их обеспечения. Ставропольский край не горит желанием увеличивать посевы кукурузы. Республики Северного Кавказа и Краснодарский край уже насытили свои севообороты тэтой культурой. Остаётся двигаться на Север.
«Надо увеличивать посевы в Центральной России, в Поволжье, на Урале, на Дальнем Востоке, а туда нужны раннеспелые гибриды. Мы такие гибриды имеем. У нас 6 раннеспелых гибридов ФАО 150-160, – рассказал директор института кукурузы. – 14 сентября был День поля в Башкирии, где показывали гибриды для тех регионов. 55 гибридов было испытано. 12 гибридов показали наивысший урожай по силосной массе. Из 12 гибридов было 8 наших. По урожаю зерна выше 6 т/га выделили 23 гибрида. Из них наших – 13. Выше 7 т/га дали урожай 9 наших гибридов. Иностранные гибриды там не блистали. Мы сами создали мнение, что иностранные лучше».
Для развития семеноводства кукурузы Владимир Сотченко предложил создать селекционно-семеноводческий центр по кукурузе на основе ВНИИК. Кстати говоря, там уже есть хорошая база. Создана селекционно-семеноводческая компания с участием иностранных фирм, которая занимается созданием совместных гибридов.
«Создание центра даст возможность финансировать нашу науку, нашу селекцию и семеноводство. Мы находимся на голодном пайке, и институт существует благодаря семеноводству. Государственный бюджет составляет 23 % от потребности, которых не хватает даже на оплату научных сотрудников. В институте ничего нет, что куплено за государственные деньги, за исключением лабораторного комплекса, – отметил докладчик. – Наука может существовать за счёт собственной деятельности, но только если она направлена на внедрение в производство».
Инвесторы готовы съесть с потрохами
Когда о технической отсталости селекционеов-семеноводов и необходимости модернизации упомянул ещё и представитель ООО ТД «МинАгро-Ставрополь» Андрей Крыловский, ведущий дискуссии Евгений Купреев не выдержал и напомнил, что советские времена ушли в прошлое. У нас рыночная экономика и никто государственные средства на это давать не будет. Поэтому надо думать о том, как привлекать инвесторов.
На это Михаил Глушков резонно заметил, что инвесторам интересны проекты со сроком окупаемости до 7 лет, поэтому компенсации 20 % затрат на строительство тех же заводов по подготовке семян недостаточно. Нужно увеличить финансирование до 30-40 %, полагает эксперт.
Кроме того, необходимо подкорректировать программу поддержки. А сейчас то получается, что Минсельхоз обещает субсидировать селекционно-семеноводческие центры по защищённому грунту, рассчитанные на производство 1000 т/год. Тогда как нам на всю Россию достаточно 450 т. Ведь в овощеводстве совсем другие нормы высева, нежели в открытом грунте. Если заданы невыполнимые параметры, никто такой центр строить не будет, хотя стране селекция и семеноводство овощей просто необходимы.
«По защищённому грунту в России вообще не производятся семена для выращивания светокультуры, – привел пример Михаил Владимирович. – А все тепличные комплексы, которые сегодня строятся и которые государство субсидирует, выращивают огурец на светокультуре».
В тоже время представитель Национального плодоовощного союза пообещал содействовать в поиске инвесторов, если будет создан понятный бизнес-план. Есть в России смельчаки, которые инвестируют в семеноводство. Например, компания «Гавриш», которая медленно, но строит тепличные комплексы, не получая никакой господдержки. Их производства расположены и в Краснодарском крае, и в Турции, где более подходящий климат для производства семян. Но таких энтузиастов немного. Крайне мало, по словам Михаила Глушкова, и молодых кадров, которые можно привлечь в семеноводство для защищённого грунта.
На вопрос, а как же на Западе в эту отрасль привлекают инвесторов, Михаил Владимирович ответил, что там, во-первых, тоже немалую роль играет государственная поддержка, а во-вторых, рынок монополизировали 5 компаний, которые диктуют свои условия всему миру, в том числе России.
Виктор Дридигер, говоря о том, как сделать селекцию и семеноводство инвестиционно привлекательными, напомнил, что в советское время элитные семена пшеницы стоили в 2,5 раза выше, чем товарное зерно.
«Элитные семеноводческие хозяйства были штучными, их строго контролировали. Сегодня элиту производит, кто хочет. Да, нам, оригинаторам, дано право самим организовывать производство, поэтому мы все стараемся как можно больше произвести семян и тем самым сбрасываем цену. Продаём элиту по 12-13 руб./кг. Товарное зерно в декабре столько же стоит, – отметил Виктор Корнеевич. – Кроме того, у нас сегодня роялти по зерновым культурам составляет 5 %. Это копейки, на которые поддержать селекцию невозможно. На Западе цена элиты в разы дороже и роялти минимум 35-40 %. Мы же сегодня вынуждены продавать как можно больше, сами себе подрывая рынок. Этот перекос пагубно действует и на семеноводство, и на качество семян. Это вопрос, который требует дальнейшего обсуждения и решения».
Впрочем, на сетования селекционеров о низкой стоимости элиты картофелевод из Предгорного района предъявил свои подсчёты. Он приобретает семенной материал картофеля по цене 40 руб./кг. Затраты на гектар составляют 160 тыс. рублей, и если собрать максимальный урожай 20 т/га и реализовать по 8 руб./кг, то не получится даже окупить семена. Поэтому ценовую политику нужно рассматривать с учётом интересов и семеноводов, и товарных производителей.
Свой взгляд на проблему привлечение инвестиций изложил и Владимир Сотченко, по словам которого все попытки найти инвесторов разбиваются об их желание «съесть ВНИИК с потрохами». «Мы решили сами строить на свои крохи. Если бы только у нас была своя земля, – вернулся к больной теме представитель института кукурузы. – У нас не ниже рентабельность, чем в товарных хозяйствах. Но нет главного средства производства. Все обещают помочь, но почему-то властям легче отдать землю бизнесмену из КБР, чтобы мы потом брали её у него в аренду».
Подводя итоги дискуссии, Евгений Купреев определил главные направления по развитию селекции и семеноводства, над которыми будет работать Министерство сельского хозяйства России. Будет реализован комплекс мероприятий, направленных на стимулирование сбыта отечественных семян. Будет вестись разработка перспективных технологий семеноводства, обеспечивающих высокий коэффициент размножения и качество получаемого семенного материала. Будет создаваться эффективная система государственных услуг в испытании новых сортов и совершенствоваться господдержка отрасли.
