Зерно России‑2020

В рамках международного сельскохозяйственного форума «Зерно России‑2020» эксперты в области сельхозмашиностроения говорили о новейших технологиях выращивания зерновых культур, цель использования которых – ​снижение себестоимости сельскохозяйственной продукции. Высокие цены на зерно на внутреннем рынке и низкие цены на зерновую продукцию на мировом рынке не способствуют увеличению экспортного потенциала России, о чём заявили аналитики зернового рынка.

Инновации в растениеводстве: плюсы и минусы

Каждый сельхозтоваропроизводитель, как в России, так и во всем мире, стремится при минимальных затратах получить высококачественный урожай. В этом ему на помощь приходят новые технологии производства зерна и современная эргономичная сельхозтехника. Аграрии все чаще вовлекаются в различные производственные эксперименты, чтобы добиться необходимых результатов. Своим опытом внедрения инновационных технологий в растениеводство поделился директор по растениеводству ООО «ПензаМолИнвест» (ГК «Дамате») Андрей Морунков.

— Мы сейчас изучаем новейшие технологии, которые позволят нам снизить себестоимость продукции, – ​сказал он. – ​С этой целью мы стараемся заниматься различными экспериментами: вносим различными способами удобрения, осуществляем спутниковый мониторинг для контроля проведения всех полевых работ и т. д. В 2018 году в компании началось активное внедрение точного земледелия и цифровых технологий.

Морунков отметил, что в ООО «ПензаМолИнвест» (ГК «Дамате») создан уникальный инновационный проект ситуационного центра, который соединил в одну систему видеомониторинг, спутниковое отслеживание логистики и удаленное наблюдение за всеми производственными объектами в режиме 24/7. Это позволяет конт­ролировать все производственные процессы, предупреждать и устранять внештатные ситуации на поле.

Использование цифровых технологий на полях Пензенской области в качестве пилотного проекта началось в 2019 году и уже принесло положительные результаты. Так, по словам спикера, внедрение системы экономии топлива позволило сэкономить за весь период эксперимента 1 млн 800 тыс. руб­лей. В настоящий момент специалисты компании работают над проблемой экономичного внесения удобрений, как минеральных, так и органических.

Говоря о преимуществах цифровых технологий и точного земледелия, Андрей Морунков выделил ряд трудностей, возникающих при их внедрении и широком применении: 1) высокая стоимость техники и оборудования, а также услуг по применению беспилотных летательных аппаратов; 2) технологическая сложность современного цифрового оборудования и широкий ассортимент специализированных программных продуктов для его обслуживания; 3) отсутствие высококвалифицированных кадров и практического опыта использования новейших технологий.

Новые технологии востребованы

Эту мысль неоднократно подчеркнул в своем выступлении на тему «Цифровые технологии в современном растениеводстве. Экосистема автономного сельского хозяйства» руководитель проекта компании «Ростсельмаш» Олег Александров.

Цифровизация уверенно набирает обороты в отрасли отечественного сельхозмашиностроения. К настоящему моменту компанией разработаны и внедрены в производство различные цифровые системы, обеспечивающие эффективность точного земледелия. Это и система точного внесения минеральных удобрений и семян, и система использования средств защиты растений, и система автовождения, и система картирования урожайности, точная уборка и т. п. Так, например, точная уборка как один из правильных приемов позволяет контролировать уборочный процесс и достигать экономической эффективности более 25%.

По словам спикера, вклад в урожай компании «Ростсельмаш» – ​это более 60% всех зерноуборочных машин в Российской Федерации и странах СНГ. Компания активно работает над совершенствованием техники, учитывая все потребности современного зернопроизводства.

Наряду с отечественным, свою долю на рынке России имеет и импортное машиностроение: соотношение иностранных брендов и российских составляет около 50%, что соответствует ведущим мировым рынкам зарубежных стран, таких как Германия, Италия, Франция и США. Как подчеркнул официальный представитель ассоциации VDMA Agricultural Machinery в нашей стране Михаил Мизин, это соотношение можно считать хорошим балансом для активного развития машиностроительной отрасли в стране.

— Сельхозмашиностроение выступает как производное сельского хозяйства, – ​продолжил он. – ​Поэтому рост производительности в сельском хозяйстве всегда будет зависеть от доступности современной техники и технологий.

Однако, по мнению Мизина, пока процесс обновления машинно-­тракторного парка идет не так быстро, и инвестиции в инф­раструктуру остаются на невысоком уровне. В то же время иностранные компании активно мобилизуют свои производства в России с тем, чтобы сделать сельскохозяйственную технику более доступной для клиентов, стать к ним ближе. Как подчеркнул спикер, эту же цель преследовала прошлогодняя выставка Agritechnica в Германии, в которой наблюдались новые, отвечающие современным запросам тенденции. Во-первых, по словам эксперта, в производстве мощных тракторов предпочтение отдано гусеничному ходу, в производстве же маломощных – ​аккумуляторной тяге. Фермеры стремятся к самодостаточности, стараются использовать системы замены аккумуляторов, переходить на самообеспечение энергией.

— Вторым важным вопросом повестки дня в производстве тракторов остается снижение вредных выбросов двигателей в атмосферу, о чем свидетельствует недавно внедренный экологический стандарт Stage V в Европе, – ​продолжил Михаил Мизин. – ​В нормах данного стандарта будут введены новые ограничения по содержанию твердых частиц, или сажи, в отработавших газах двигателей. В разных странах предъявляются разные требования, они постоянно ужесточаются, что служит своеобразным драйвером развития производства тракторов.

Следующий тренд, представленный на выставке, – ​это гибридные приводы, которые, по словам эксперта, со временем будут приобретать все большую популярность, т. к. в мире набирает обороты точное земледелие. В 2020 году прогнозируется небольшое снижение использования двигателей внутреннего сгорания, при этом большой рост ожидает электроприводы.

Как отметил Михаил Мизин, в скором времени также ожидается расширение сферы применения агродронов. Если сейчас сельхозпредприятия используют дроны, в основном, для мониторинга (проведения анализа почв, картирования полей и т. д.), то с добавление нового функционала они смогут работать в сегменте опрыскивания и орошения. И здесь есть очевидное преимущество с точки зрения стоимости данного вида работ. Так, по словам спикера, в США 1 час работы сельскохозяйственной авиации в режиме мониторинга обходится примерно в 1‑1,2 тысячи долларов (стоимость самого самолета составляет примерно 200 тысяч долларов). Стоимость же одного агродрона равна от одной до двадцати тысячи долларов.

Что не так с ценами на зерно?

Новейшие технологии, современная сельскохозяйственная техника позволяет российским аграриям получать высокие урожаи. Однако цифровизация и совершенствование зернового производства в России не приводит к тем финансовым выгодам, на которые рассчитывает каждый сельхозтоваропроизводитель. Почему так происходит? На этот вопрос ответил Виталий Шамаев, генеральный директор аналитического агентства «Агроспикер».

— Валовой продукт, который определяет российскую аграрную экономику, измеряется в деньгах. А значит вырастить урожай – ​это только полдела, – ​сказал он. – ​У крестьян остается много сомнений в плане того, смогут ли они конвертировать тонны зерна в деньги. Вот с этим у нас большие проблемы. За это отвечают рынки, торговый интеллект, или трейдеры, но в настоящий момент они находятся под прессом монетарной политики, проводимой ЦБ России.

Виталий Шамаев подчеркнул, что на внутреннем рынке нашей страны цены на зерно высокие и находятся на уровне прошлого века. При этом мировые цены на зерно значительно снизились.

— Главная конкуренция на рынке достигается у нас за счет девальвации руб­ля. Что сейчас случилось? Внутренний рынок приготовился прыгнуть на новый максимум, на штурм исторических пиков. Давайте посмотрим, как цены на зерновые и масличные культуры выглядят фактически и какими они должны быть с учетом инфляции. Сейчас пшеница 3 класса должна стоить 18 300 руб­лей за тонну, она же стоит 12 300 руб­лей, т. е. рынок отстает почти на 50%. Отставание от справедливых цен на ячмень фуражный составляет 40%. На подсолнечник цены более-­менее близки к инфляции. Итак, внутренний рынок готов пойти на новые максимумы, но курс руб­ля настолько низкий, что если у нас внутренняя цена будет 18 300 руб­лей за тонну, то мы не впишемся в мировой рынок, потому что сразу будет непроходная цена. И вопрос состоит в том, что рынок не может дать сельхозпроизводителям накопленную инфляцию только благодаря тому, что у нас сохраняется крепкий руб­ль и что мы с этими ценами не впишемся в мировой рынок. И пока ни руб­ль не ослаб, ни мировые цены не выросли, поэтому если мы туда и пойдем, то про экспорт придется забыть, – ​прокомментировал эксперт.

Деньги дороже инфляции

Спикер подробно остановился на монетарной политике России, отметив, что в феврале этого года ЦБ России снизил товарную ставку на 0,25%, она составляет сейчас 6%.

— Все хлопают в ладоши, – ​продолжил Шамаев. – ​Но если сравнивать с банком Индии, Бразилии и Китая, то там ставка составляет 5,4%. Однако главное не это. Главное для бизнеса то, какую нагрузку несет стоимость кредитов. Параметр (ставка минус инфляция) должен быть отрицательным либо нулевым. Например, в Индии ставка – ​5% инфляция – ​7%, т. е. в этой стране деньги дешевле инфляции. Дешевые деньги берет бизнес и с ними работает. В России же при 3-процентной инфляции учетная ставка должна составлять три процента, а не 6%. Если уж ЦБ РФ научился закручивать инфляционные гайки и снижать инфляцию до 3%, то другой стороной медали должно быть предоставление банками дешевых денег, а этого нет.

Также спикер отметил, что финансирование крупного бизнеса осуществляется под льготные кредиты, в то время, как малый бизнес, который держит трейдеры, финансируется под 17‑18%.

— Росстат нарисовал, что у нас ставка инфляции – ​3%, – ​пояснил эксперт, – ​А есть еще индекс цен сельхозпроизводителей. И мы видим, что с октября 2018 года цены производителей падают на 10‑15%. В итоге получается падение цен на 10%, плюс кредиты на 18% и налоги на зарплату 43%, потом мы удивляемся, почему же малый бизнес в России не растет. Потому что у малого бизнеса нет тех условий и финансирования, которые есть у крупного бизнеса. Крупный бизнес занимается поставкой крупных партий товаров, но когда стоит вопрос введения в рынок продуктов переработки, когда нужно экспортировать контейнеры, например, с Урала в страны Малой Азии, то этим будет заниматься только малый бизнес. Поэтому эту ситуацию нужно менять.

Прогноз цен

— Фьючерсный индекс стран-­экспортеров по пшенице до конца сезона растет на 0,6%, т. е. потенциала большого роста, который оправдывал бы хранение зерна, нет. Кроме того, новороссийский фьючерс на пшеницу в руб­лях к новому сезону снизился на 7,4%, в долларах – ​на 8,6%. Это является сигналом о том, что на рынке пшеницы необходимо фиксировать прибыль, закрывать позиции, потому что нет потенциала по всем фьючерсным индикаторам, в том числе также ожидается снижение цен в Новороссийске, – ​сказал Шамаев. – ​По кукурузе наблюдается обратная ситуация, цена растет. В черноморском регионе на кукурузу ожидается рост цен в руб­лях на 4%, в долларах – ​на 2,6%.

Говоря о рынке ячменя, спикер отметил, что индекс мировых цен на эту культуру снизился до уровня 2015‑2016 гг. и ниже не падает. Форвардная цена показала, что в апреле был максимальный рост цен (март-апрель во Франции), но к новому урожаю пошло снижение цен на 2,3% в руб­лях и на 3,6% в долларах. Шамаев подчеркнул, что по ячменю так же, как и по пшенице, нужно фиксировать прибыль и закрывать позиции, т. е. пшеница и ячмень должны быть реализованы в первую очередь.

Индекс цен на сою до конца сезона повысился на 3,2% в руб­лях, рапса – ​на 2,4%. Повышение цен на эти культуры, как и на кукурузу, свидетельствует о том, что кукурузу, рапс и сою необходимо экспортировать во вторую очередь.

Виталий Шамаев прокомментировал ситуацию с закупочными ценами на подсолнечник в России и Украине. По его словам, разница между ценами в этих странах составляет 5 тыс. руб­лей на одну тонну.

— Самые дешевые закупочные цены на подсолнечник находятся у нас, в России, – ​сказал эксперт. – ​Экспортные пошлины на масличные в нашей стране сохраняются. Масложировая промышленность, которая ввела эти пошлины, несет ответственность за развитие производства маслосемян. Она уже много лет конкурирует на мировом рынке за счет снижения закупочных цен на сырье, за счет этого и развивается. Российская масложировая промышленность имеет фору по сырью в 100 т на 100 долларов за тонну, за счет этого и конкурирует, потому что другие переработчики маслосемян других стран такого преимущества не имеют.

Как отметил Шамаев, в этом году Россия установила рекорд по экспорту маслосемен, масличного шрота и различных масел, но цены на масличные культуры так и остались ниже уровня мировых.

— С ценами нужно что-то делать, чтобы не было конкуренции нашей масложировой продукции на мировом рынке за счет занижения цен на сырье, – ​продолжил он. – ​У нас в планах – ​повысить производство маслосемян до 30 млн тонн, потому что маслосемена – ​очень дорогой продукт. Их производство и реализация внесут свой вклад в рост российской аграрной экономики. Нужно производить как можно больше дорогой продукции.

Окончание бычьего тренда

В целом, денежный объем мирового рынка (в долларах США) достаточно велик: зерновые составляют 100 млрд долларов, 65 млрд – ​масличные, 66 – ​растительные масла. Россия из всего этого объема забирает очень мало, лишь 8%.

Завершая анализ тенденций, сложившихся на зерновом рынке, Виталий Шамаев отметил, что наблюдавшийся в течение 20 лет бычий тренд многосекторного товарного рынка закончился (бычий, или восходящий, тренд представляет собой такой период, когда покупателей на рынке зерна больше, чем продавцов, за счет этого несоответствия цена на зерно резко поднимается вверх). Его причинами он назвал обвал рынка нефти и крепкий руб­ль.

— Россия открывает новые рынки, это хорошо, – ​сказал эксперт. – ​Но на новых рынках надо как-то конкурировать. Без адекватного курса руб­ля мы не сможем этого сделать. А Центробанк РФ четко позицию по этому направлению не выделяет. Доллар может подняться до отметки 65,5 руб­лей. Это будет точкой максимально благоприятной конъюнктуры рынка зерна для того, чтобы продавать урожай. В случае отмены санкций руб­ль окрепнет и доллар будет стоить ниже 50 руб­лей, вот тогда у нас будут большие проблемы с экспортом. Но и сейчас уже позиции таковы, что нужно продавать остатки пшеницы.

Проводимая ЦБ России монетарная политика, по мнению Шамаева, сдерживает рост российской агарной экономики. Реальные закупочные цены на зерно ниже инфляционных на 40‑50%. Также сохраняется тенденция укрепления курса руб­ля, что создает проблемы с экспортом. Для решения обозначенных проблем спикер призвал на следующие подобные мероприятия пригласить представителей Центробанка России для разъяснения сельхозтоваропроизводителям механизмов эффективного конвертирования собранного урожая в финансовые средства.

 Фото Евгении ДУБ